Адали несколько стушевалась от возложенной на неё роли ведущей.
– Это, конечно, выглядит странно, но я ждала вас. Слежу за вашими социальными сетями. Узнала, что приехали в Париж. Что собираетесь в этот книжный. Счастье поймать вас здесь без него.
– Ждали? – Вини почувствовала укол тревоги и злости, что никак не отразилось на её лице. – Зачем?
– В моём положении опрометчиво просить о помощи. Мы незнакомы. Но, Винивиан, вы моя последняя надежда. Понимаете, сын недолюбливает меня. – Вздохнула, чтобы продолжить. Приложила пальцы к виску, замотала головой. – Нет, не могу – вот так сразу. Тем более, здесь. Я ждала, но мне пора идти. Я позвоню вам?
Невестка совсем растерялась. Таращилась на свекровь, судорожно соединяя детали пазла. Очнулась, только когда дверной колокольчик оповестил об уходе Адали. Ушла с её номером телефона.
«Семейка плутов».
Вини вытащила книжку с развратной обложкой из шкафа с классической литературой, понесла в другой конец зала. Бесит, когда что-то не на своём месте. Сейчас особенно.
Беспроигрышный план! Мамкины пикаперы марают свои никому ненужные книжонки миллион раз обсосанными «истинами». «Чем меньше девушку мы любим…», «Вотрись в доверие, а потом не бери трубки», «Стань её детским идеалом, предварительно ознакомившись с историей поисковых запросов, пока она отошла припудрить носик» и прочее, и прочее. Может, это и работает в какой-нибудь клинике для особо одарённых, но не с большинством. А если уверишься, что в погоне за семейным счастьем избранница пойдёт на уступки и безоговорочно примет некоторые телесные и душевные изъяны твои, то побейся немножко лбом о стол и допетри – вечно молодым некуда торопиться. Выходит, и ущемляться незачем. Ресурсы неограниченны – потребности удовлетворяются в любом случае.
«Даже у дурных. Даже у мразей. Даже у тех, кто сочетает в себе оба эти качества», – поддакивал Богат своему внутреннему голосу.
Но Вини… Вини – особый продукт. В продолжение темы еды. Если непоколебимые в своём целомудрии, выращенные в тепличных условиях девушки – рыбы фугу, с которыми только знай, как обращаться, чтобы и сашими угоститься, и яда не хлебнуть, то этот экземпляр, как и, например, монашки – мина. Запрятавшаяся в высокой траве, всеми забытая. Только и ждёт, когда на неё напорется хомяк или сядет сапсан. Плохая идея. Порох не съедобен. Шарахнет – собирай себя потом по частям. Но если в женские монастыри Богату, как и всякому мужчине, путь заказан, да и без надобности, то жёнушка его никаких клятв не давала…
В своё время прошерстил тонну книг по психологии, понабил шишек, чтобы вернуться к очевидному выводу – женщина жаждет внимания. Будь то домашняя девочка, или птица вольная – нужно давать им себя, и доза любви соразмерна с архетипом подопечной. А эта сказка про непреступного самца…
«Тьфу!» – Богат сдержался, чтобы не плюнуть под ноги. Первый раз за столько лет о себе напомнила эта низменная потребность.
Для Вини он не скупился на проявления чуткости и интереса к затеянной игре с самого первого дня. Был в меру инициативен. И без усердия с его стороны отношения вскоре бы доросли до настоящей дружбы. И статус этот закрепился в тот самый день, когда супруга пришла к нему, полумёртвому, в больницу. Просила милости, держала за руку. Но тот, кто работает на перспективу, маленькими победами размениваться не привык.
Как рабочая лошадка Вини оценила чёткое следование задачам; как человек – доброжелательность, неравнодушие. Однако при всей своей открытости и явлении самых добрых намерений, муж не навязывался, пропадал с новыми подругами. Одну даже привёл домой. То было необходимо в первую очередь Вини! Разыграй перед ней возникшую с ничего любовь, купилась бы? Обезвреживание мины – дело, требующее расчётливости и предельной осторожности. Только самоубийца режет все провода разом. Нужный, конечно, оборвёт, но результат вряд ли устроит… Или в мине нет проводов?.. Не для того от службы в армии косил, чтобы вникать в азы военного дела.
«Да и помощь пришла, откуда не ждали. Правду говорят – нет худа без добра».
Медвежья услуга с поисками племянницы обратилась в демонстрацию акта бескорыстия. Даже жертвенности. Снайпер целился в Богата, а рикошетом попал в сердце Вини. Не буквально. Обрушил воздвигнутую ею стену, так сказать. За ней следующая. Вторую сломать мог очередной удар после длительного затишья. Перемирие обольститель использовал по полной. В ход пошли «случайные» касания рук, сближение на диване перед телевизором, сигнальные взгляды – смотреть на лицо, но не в глаза. Как будто смущался непрошенных чувств. Будто сам попался на удочку, и с каждым днём новые бутоны распускались в душе. Когда обстановка расположила – атаковал. Праздник и алкоголь от начала времён способствовали сближению.