Один из руководящих документов высших иерархов «вольных каменщиков» гласит: «Масонство не признает ни монарха, ни священнослужителей, ни Бога… Масонство — это непрерываемая революция в действии, не что иное, как непрерываемая конспирация, направленная против политического и религиозного деспотизма… Для нас, облеченных высшей властью, человек сам по себе является одновременно богом, первосвященником и монархом… Вот высшая тайна, ключ нашей науки, вершина посвящения. Таким образом, масонство является совершенным синтезом всего, что человечно, и значит — богом, первосвященником и монархом человечества… Вот чем объясняется его универсальность, его живучесть и его могущество. Что же касается нас, великих начальников, мы представляем собой священный батальон величественного патриарха, который, в свою очередь, является богом, первосвященником и монархом масонства» (Цит. по кн. О. А. Платонова «Терновый венец России»).
Как видим, само масонство претендует на роль бога, первосвященника и монарха человечества. Недооценивать силы «вольных каменщиков» нельзя. Известный результат их деятельности — так называемая «великая» французская революция. Но чтобы получить представление о их методах, для читателей будет интереснее пример другой масонской операции. Потому что он у нас с вами перед глазами, мы сталкивались с ним неоднократно, только не обращали на него внимания.
Помните книжки, которыми зачитывались в детстве — о честных и благородных английских и французских пиратах, храбро сражающихся со злобными и коварными испанцами? И о звериной жестокости испанцев при покорении Америки? В противоположность мудрым и чистым британским «следопытам», братающимся с краснокожими и раскуривающим с ними трубки мира… Читаем, увлекаемся. И не задумываемся, что в действительности все происходило наоборот. Испанцы были жестокими, но только в процессе завоевания, после чего индейцы стали равноправными подданными их короля. Результат-то налицо! Латинскую Америку до сих пор населяют потомки прежних индейцев. А в бывших британских владениях, в США, их не осталось…
Точно так же и с пиратством. Честных и благородных поединков к борту борт в «Флибустьерском дальнем синем море» не было. Ни одного за всю историю! Были подлые ночные нападения небольших суденышек, причаливавших в темноте к испанским судам — и банда резала команду и пассажиров. А еще чаще орды пиратов налетали на испанские прибрежные города, истребляя и жутко истязая мирных жителей, вымогая выкуп. И индейцы, кстати, в этих столкновениях всегда принимали сторону испанцев.
Откуда же возникло такое чудовищное искажение истории? Случайно? Ничуть. Огромный пласт антииспанской художественной, публицистической, научной литературы был создан в ходе информационной войны, в свое время развернутой мировым масонством против Испании. Которая еще два столетия назад была обширнейшей мировой державой. И мало того — главным оплотом католической церкви.
Но война велась не только информационная. В 1810–1820-х годах через масонов из числа помещиков, офицеров и интеллигенции Латинской Америки там была инициирована цепочка национально-освободительных революций. А одновременно, и тоже через масонов, были начаты революции в самой Испании. Из-за чего Мадрид не сумел подавить восстаний в своих заокеанских владениях. Каким стал результат операции? Испания вообще выбыла из числа «великих держав», надолго скатилась на уровень второстепенного государства, ее политику стали регулировать Франции и Англии. А страны Латинской Америки достигли вожделенной независимости, но измочаленными, разоренными, нищими. И очутились в полной экономической и политической зависимости от той же Англии.
Позже ее сменили в роли «хозяев» США. И дальнейшая судьба латиноамериканских государств представляла собой 200 лет колебаний по синусоиде. В одну сторону — к либерализму, демократии, «свободам». Что оборачивалось коррупцией, воровством, разгулом преступности и анархией. Для спасения предпринимались перевороты, устанавливались диктатуры. А когда народу надоедал полицейский режим, снова разворачивалась борьба за демократию… «Хозяевам» же оставалось только регулировать этот процесс, поддерживая то диктаторов, то «свободы».
Ну и еще один результат крушения Испанской мировой империи — были значительно подорваны позиции католической церкви. Римом начали помыкать французские, итальянские, австрийские политики, в значительной доле — масоны. И в сами структуры церкви пошло их активное проникновение.
Нет, масонство — не секта. Оно не добивается унификации взглядов, идеологии и религии своих членов. Известны и масоны-католики (как Пуанкаре, Жоффр, Даладье), и масоны-англикане (Ллойд Джордж, Чемберлен), и масоны-православные (Поливанов, Рябушинский), и даже масоны-старообрядцы (Гучков), и масоны-иудеи (Шифф, Варбург), и масоны-атеисты (Бухарин, Львов), и масоны-мусульмане (Масхадов) и масоны-сатанисты (Альберт Пайк). А также и масоны-лютеране, масоны-кальвинисты, масоны-оккультисты, масоны-теософы и т. п. Хотя, согласитесь, членство в одних и тех же или близких друг другу структурах столь разнородных воззрений выглядит странновато. Ведь «плюс» на «минус» в любом случае дает «минус», а не «плюс».
Но масонство — это и не жесткая монолитная структура, наподобие, например, армейской. Где все осознают и видят общую задачу, командующий отдает приказания командирам соединений, они — командирам частей. В рамках той же единой задачи приказы доходят до подразделений и солдат и начинается их исполнение с непременным взаимодействием, взаимовыручкой, помощью и подкреплением одним частям со стороны других. Если рассматривать проблему в таком плане, то масонство вообще выступает «не единым». Оно многослойно. Отдельные структуры и их члены могут действовать и вразнобой, и наперекор друг другу. Преследовать какие-то собственные цели.
Допустим, если взять приведенный выше пример, то, конечно же, масоны, возглавившие латиноамериканские революции, не ставили себе задач сменить испанское владычество на британскую кабалу и превратить свою родину в «банановые республики». Они искренне мечтали о национальной независимости и верили, что освобождение сделает их страны процветающими и богатыми, выведет в один ряд с теми же Францией, Англией, США. За это они сражались и погибали, как и многие европейские масоны, ехавшие вступать добровольцами в их отряды. И испанские масоны, поднимая восстания, конечно же, не намеревались обрушить свое государство в упадок. Они верили, что свергают «прогнивший режим», и «свобода-равенство-братство» принесут Испании величие и счастье.
И, конечно же, руководители лондонских и парижских лож не отдавали команд Боливару, Сен-Мартину или Риего, как им действовать, какие решения принимать в той или иной ситуации, в каком направлении посылать войска. Но… в целом эти руководители приблизительно знали, что должно получиться. И знали, кому это в итоге будет выгодно. А если и регулировали ситуацию, то отнюдь не прямыми методами. Скажем, поставками оружия (или задержками поставок), финансированием от «сочувствующих» кругов (или прекращением финансирования), созданием «мирового общественного мнения» через средства массовой информации. Очевидно, были и эмиссары. Но не на первом, а на втором плане. В лице каких-нибудь «друзей», советников, иностранных посланников…
Однако попытка завалить и подорвать Россию таким же способом, как Испанию — с помощью офицерского масонского переворота в декабре 1825 года, провалилась. Мало того, после этой попытки аристократия и офицерство разочаровались в масонстве, стали относиться к нему настороженно. Отрезвлению русского высшего света немало способствовала и поддержка Западом северокавказских сепаратистов, польских повстанцев, раздутые в Европе оголтелые антироссийские кампании в прессе, парламентах, правительствах.
Что ж, когда первая атака не удалась, масонство учло свои ошибки и перегруппировало силы. Продолжало работу среди аристократии, офицерства, но основную ставку внутри России перенесло на буржуазию. Под флагом «либерализма». А среди российской буржуазии действовали закономерности, общие для всех времен и народов. Точно так же, как когда-то в Голландии, Англии, Франции крупная буржуазия набрала силы и богатства под эгидой монархии — пользуясь столь явными ее преимуществами, как стабильность, порядок, защита национальных интересов. После чего разъевшимся купцам, банкирам и промышленникам захотелось сломать вскормившую их систему и самим «порулить». Получить в свои руки власть.