Екатеринбургские большевики разъехались в разные города и на различные заводы Урала. На смену им вызвали товарищей из других уральских городов.
Такая переброска, с одной стороны, способствовала укреплению местных партийных организаций, а с другой — сохраняла партийные кадры от провала. Товарищи ехали на места, где они не были известны жандармам и шпикам, охранка теряла их след, и на новом месте они могли действовать спокойнее и увереннее.
С каждым днем в Екатеринбурге становилось все неспокойнее. Город был объявлен на военном положении. Полиция лихорадочно искала Андрея. Комитет решил, что Свердлову пора покинуть Екатеринбург и перебраться в Пермь, где его не знали жандармы.
Якова Михайловича снабдили паспортом на имя студента Петербургского университета Льва Герца. С этим паспортом он и должен был выехать в Пермь. Ехать нужно было на поезде. Затруднение состояло в том, что на вокзале постоянно торчал жандарм, задерживающий всех подозрительных.
Отвлечь внимание жандарма во время отъезда Свердлова было поручено одному из самых ловких революционеров.
И вот незадолго до отхода поезда на вокзале появился «барин», одетый в прекрасную шубу с бобровым воротником. Из-под распахнутой шубы виднелся дорогой костюм, на внушительном животике поблескивала золотая цепочка.
Небрежно постукивая по полу дорогой тростью с набалдашником слоновой кости, «барин» величественно вошел в зал первого класса и поманил пальцем вытянувшегося в струнку жандарма.
— Эй, любезный! Возьми-ка билет первого класса до Перми, да живо. Сдачи не надо.
Весь внешний облик, манеры, тон «барина», пухлый бумажник, который он небрежно вынул из кармана, давая деньги на билет, произвели на жандарма неотразимое впечатление.
Преисполненный рвения жандарм рысью кинулся к кассе, растолкал толпившихся возле окошечка пассажиров и сунул деньги кассиру.
В это время Андрей, повязанный платком, как будто от зубной боли, незаметно проскользнул к подошедшему поезду. В предотъездной толкучке «барин» передал билет другому товарищу, тот — Андрею, раздался третий звонок, паровоз дал прощальный гудок, и Свердлов благополучно покинул Екатеринбург, воспользовавшись билетом, который был куплен ему жандармом.
В течение первой половины 1906 года товарищ Андрей изъездил почти весь Урал: Пермь, Уфа, Алапаевск, Сысерть, Кушва, Екатеринбург, Нижняя Тура, Тирлян… трудно перечислить все места, где Свердлов проводил заседания комитетов большевиков, выступал на рабочих митингах и собраниях, инструктировал местных большевиков. Охранка в поисках революционера металась из одного конца Урала в другой. Охота за Свердловым продолжалась несколько месяцев.
10 июня 1906 года после возвращения Я. М. Свердлова в Пермь при помощи провокатора охранке удалось арестовать его.
Тюремная дверь надолго захлопнулась за Яковом Михайловичем. Пермская тюрьма, Николаевские роты в Нижней Туре, Екатеринбургский тюремный замок.
«Мне довелось, — писал старый большевик-уралец А. X. Митрофанов, — наблюдать Я. М. Свердлова в Екатеринбургской тюрьме в 1907 году.
Нечеловеческие ужасные условия сидения в тюрьме, в плену у нагло торжествовавшего победителя — самодержавия, когда приходилось пить чай десяти человекам с одним куском сахара и делиться одной козьей ножкой чуть ли не всей камере в 30 человек, когда из-за стен тюрьмы то и дело получали вести о чудовищных провокациях, а на заднем дворе тюрьмы почти каждую неделю кого-нибудь вешали или избивали, — естественно, создавали у малодушных такой упадок и отчаяние, что люди начинали опускаться, ссориться между собою, нервничать. Только Яков Михайлович всегда, даже в пустяках, оказывался на целую голову выше других. Он был неизменно весел; ко всем невзгодам относился легко и просто, с оттенком иронии. Ровный и спокойный, он был точно выкован из какого-то плотного, но упругого материала».
После нескольких неудачных попыток побега из тюрьмы Свердлов с огромной энергией борется за организацию учебы среди политзаключенных. Учится сам, учит других.
Сохранились тетради с записями Свердлова, которые он вел в Екатеринбургской тюрьме. Тетради отражают поистине титаническую умственную работу, которую он проделал в своем тюремном университете.
В этих тетрадях Свердлов вел конспекты работ Маркса и Ленина, Плеханова и Меринга.
Товарищи, находившиеся в одной камере со Свердловым, поражались его работоспособности. Он часто работал не только днем, но и ночью, когда все в камере уже спали. Яков Михайлович спал не больше пяти часов в сутки, утверждая, что этого ему вполне достаточно. Он был по-хорошему жаден к жизни, стараясь каждый час, каждую минуту прожить как можно полней, насыщенней, не любил тратить время попусту. Никогда не горел «вполнакала, отдавая любому делу — работе, учебе и даже развлечениям всего себя целиком».