Еще ранней-ранней весной я заприметила во дворе одного мальчишку.
Сами понимаете — ранняя весна: вроде и жарко и в то же время очень холодно. Кто одет еще по-зимнему, кто по-весеннему, а мальчишка в джинсах, в майке и кедах — совсем по-летнему.
И когда его ни увидишь — он все бегом и бегом. В школу бегом, в магазин бегом, из школы бегом, из магазина бегом. И неизвестно куда — все равно бегом.
Не вытерпела я, остановила его однажды и сказала:
— Ты что же, еще холодно, а ты вон как одет. Простудишься. Здоровье беречь надо.
— А чего его беречь? — сказал мальчишка. — Зачем его беречь?
— Ты что, физкультурник? — спросила я у мальчишки.
— Вот еще! — ответил мальчишка.
— Я бы на твоем месте прямо сейчас спортом занялась. Ты уже закаленный — и холода не боишься, и бегаешь… пожалуй, быстрее всех.
И, знаете, то ли мои слова на мальчишку так подействовали, то ли он сам решил, но в самом деле спортом занялся. По-настоящему. Так, что его и во дворе больше нельзя было увидеть. Промелькнет, как метеор, и даже толком не разглядишь — он или не он.
А потом весна промчалась, и лето — ну вот как этот мальчишка.
И я куда-то уходила, приходила, уезжала, приезжала, прилетала…
И только осенью уж, перед самым началом школьных занятий, я увидела такую картину. В солнечный, жаркий августовский день с улицы во двор вошел кто-то в теплом свитере, в клетчатом костюме, в полуботинках и вдобавок шея шарфом замотана. Как же удивилась я, когда узнала в незнакомце того мальчишку, который, помните, еще холодной весной бегал по двору в майке, в джинсах и кедах.
Я так удивилась, что даже выпрыгнула из окна и побежала к Боре. Я забыла вам сказать, что мальчишку звали Борей.
— Боря, это ты? — спросила я.
— А кто же еще? — неприветливо ответил Боря.
— Боря! — еще больше удивилась я. — Ты что же это: такая жара, а ты вон как вырядился. Ты зачем так?
— Темнота, — сказал Боря. — Я по твоему совету спортсменом стал.
— Знаю, слыхала, — сказала я. — А почему же ты так тепло одет?
— Не почему, а для чего. Я не простой спортсмен, я чемпион, — пояснил Боря. — Мне рекорды ставить надо.
— Ах, чемпион? — сказала я. — А ведь когда-то весной…
— Ну так тогда мне не надо было беречь здоровье. Боре Самойлову не с кем было здесь соревноваться. Меня знаешь, как ребята зовут? Многоборя.
— За что ж они тебя так?
— А за то, что я в каждом виде спорта — первый. Многоборец я. И мне тут соревноваться совершенно не с кем. Всех победил. Мне только с самим собой можно соревноваться. Ну, а как с самим собой посоревнуешься?
— Ах, с самим собой, значит? Это, конечно, трудно. Но, пожалуй, возможно, — сказала я. — Устрою я тебе соревнование с самим собой.
— Как устроишь? Когда? — удивился Боря.
— Да хоть сейчас! — сказала я. — Идем.
И я направилась в свою квартиру. Боря, ничего не понимая, пошел за мной.
Удивительная это была комната! Боря первый раз видел такую. Комната была оклеена не обоями, а рисунками обложек книг. Просто глаза разбегались.
Боря стал разглядывать обложки книг.
— Ну вот, — сказала ему я. — Сейчас.
— Что — сейчас?
— Сейчас полетим.
— Куда это мы полетим? — удивился Боря.
— На физкультурную планету. Там ты сможешь соревноваться с самим собой, раз тебе здесь соперников нет.
— А как мы полетим? На чем?
— На звездолете воображения, со скоростью сказочной мысли, — сказала я Борису.
— Звездолет воображения? Какой же это звездолет?
Боря не успел оглянуться, как очутился в звездолете вместе со мной с помощью моего и своего воображения. И звездолет этот уже летел с какой-то самой невероятной скоростью. Не успел Боря понять, что он летит, как звездолет уже прилетел.
— Слезай, — сказала я Борису. — Приехали.
— Как приехали? Куда приехали?
— Прилетели со скоростью мысли на другую планету.
— А разве такая скорость бывает?
— Все мысли могут перенести тебя в любое место со скоростью мысли, — сказала я. — Мы с тобой летели со скоростью сказочной мысли.
Мы с Борей вышли из звездолета и очутились на стадионе физкультурной планеты.
Стадион был пуст. Боря огляделся и сказал:
— Так мне и здесь не с кем соревноваться.
— С чего хочешь начать?
— С бега на сто метров.
— Пожалуйста, — сказала я.
И сразу же на дорожке стадиона появились судья со стартовым пистолетом и еще пятеро участников забега. Боря посмотрел на участников и чуть не ахнул. На дорожке стояли пять его двойников, пять Борисов, пять Самойловых.