«Внимание! 10 мая в нашей школе состоится весенний бал. Приглашаются учащиеся соседней школы».
Он оглянулся. Тетя Паша и тетя Оля смотрели на него из глубины школьного вестибюля. Он чопорно поклонился им и толкнул дверь на улицу.
Он шел привычным путем домой и представлял себе этот бал, весенний бал на пятом этаже школы в актовом зале, где бородатые классики в строгих рамках, Толстой и Тургенев, строго косятся на мальчишек и девчонок, а вечно юные Пушкин и Лермонтов с добродушным изумлением глядят на «племя младое, незнакомое».
Андрей не пошел домой. Он сел на «Букашку», троллейбус «Б», и приехал по Садовому кольцу в ЦПКиО. «Ну и названьице!» — в который раз привычно подумал он. Здесь уже вовсю работали аттракционы, карусели и всякие хитрые механизмы индустрии развлечений, открытые, как всегда, к Первому мая…
Он снова, еще не зная зачем, купил второй раз в жизни на деньги, не истраченные в школьном буфете, букетик нарциссов. И шагал по набережной Москвы-реки, по Нескучному саду, поражаясь тому, как много вокруг прекрасных и юных девичьих лиц. Как много… Но ни одно не напоминало ему то, какое непонятная сила уже нарисовала в его душе.
… — Мама, — спросил он дома, — если бы отец был жив, я мог бы с ним очень-очень, ну очень серьезно поговорить?
— Да, — не сразу сказала мать. — А со мной?
— С тобой?.. — тоже не сразу ответил Андрей. — С тобой… я уже поговорил…
Поздним вечером за стеклом окна ничего не видно, кроме близких и дальних огоньков. Но если выключить свет в комнате, улица сразу приблизится, фонари округлят сиянием свои лампы, и даже звуки шагов станут громче…
Снова зажег свет — букетик нарциссов лежит на столе. У цветов какой-то беззащитный вид, они такие одинокие на большом пустом столе…
Андрей снял башмаки и тут же увидел рядом, под кроватью, новые элегантные туфли. Они как бы презрительно смотрели на своих собратьев — предшественников, прошагавших многие километры.
Прижав новые туфли к груди, он сделал по комнате несколько робких танцевальных па.
Утром мать увидела перед зеркалом букетик цветов. Как давно ей не дарили цветы… Когда это было в последний раз?
«Если сын дарит матери цветы, значит, он уже вырос», — подумала она. И ей стало радостно и больно: радостно оттого, что сын уже большой, и больно потому, что так неуловимо быстро летят годы и приближение старости замечаешь только по своим детям.
Глава третья
Ах какой это был первый весенний школьный бал! Бал… бал. Даже в звуке слов — музыка.
Праздничная музыка доносилась сверху в вестибюль, где стояли ребята, чинно встречая своих приглашенных девочек из соседней школы.
«В своем отечестве нет пророка… Или пророчиц, — подумал Андрей. — Почему я не учусь в соседней школе?.. Они, вы понимаете, кто? ОНИ там совсем другие!..»
И все же как ни вглядывается в приходящих девчонок, но на сокровенный вопрос «да», в душе звучит самое простое «нет».
Все сегодня нарядные в этом большом зале, и Андрей всего лишь один из всех.
Он гордо стоял у колонны, словно Чайльд Гарольд, и напряженно искал чье-то, пока еще неведомое лицо.
Две девочки танцевали вместе, и не из-за отсутствия партнеров, а потому, что были удивительно хороши. Просто им нравилось, когда мальчишки пытались разбить их пару, а они не сдавались и делали вид, что им нравится танцевать друг с другом. Пролетая мимо Андрея, они посматривали на него и шептались, словно заговорщики.
Внезапно они остановились, и самая бойкая, оставив партнершу, шагнула к Андрею. На нее сразу устремилось множество глаз, она была такая особенная, что даже завуч, внимательно наблюдавшая за «правильностью» танца, неожиданно вспомнила свои школьные годы.
— Потанцуем? — спросила девочка смело, потому что стеснялась.
Долгую секунду Андрей всматривался в ее глаза и ответил будто не ей, а самому себе:
— Я… не танцую.
Девочка обиженно вздернула плечиком и удалилась в толпу. А уже через мгновение унеслась в танце с другим, неоробевшим кавалером.
Андрей покинул бал, здесь не было той, которую он искал. Он зашел в свой класс. Странно выглядит знакомый класс вечером, когда ты в нем только один. Едва слышно звучит музыка, а по темным стенам скользят лучи от фар проезжающих машин.
Андрей распахнул окно и глубоко вдохнул воздух весны.
Тихо… Умолкла музыка, лишь изредка шуршат шины по асфальту. И вдруг в этой тишине послышалось отчетливое «стаккато» каблучков по асфальту…