Уже больше суток прошло с того момента, как его привезли сюда молчаливые люди. Они сняли с его головы чёрный мешок и грубо втолкнули в камеру. В первые часы кандидат вёл себя буйно, полагая, что произошла ошибка, и за неё кто-то должен поплатиться. Кулаками и коленями он колотил в стальную дверь, выдвигал требования, сыпал угрозами, никто даже не подошёл к нему. За всё это время ему даже не принесли воды. Только глухое эхо длинного тёмного коридора отзывалось на его крики.
Вскоре воля этого человека ослабела, и вместо угроз он стал выкрикивать мольбы, а затем просто тихо зарыдал и опустился в обречённой позе на матрас. Так он провёл ещё несколько бесконечных часов, пока не забылся в тревожной дрёме.
Несмотря на свой эгоцентризм и любовь к деньгам, кандидат вовсе не был глупым человеком. Очень скоро он догадался, что его заточение как-то связано с этим убогим инженером Макошем, точнее, с технологией его изобретения. Но внутри него ещё теплилась искра надежды, что его заточение – ошибка, и что ему принесут извинения и тотчас отпустят. Слабый голос подсознания пробился к нему и всё громче шептал, что живым он из этой камеры не выйдет.
Неожиданный скрежет замков стальной двери заставил его вздрогнуть. Он вскинул голову и повернул тревожное осунувшееся лицо к выходу. Очевидно, в коридоре включили освещение, и яркий свет резанул по глазам. Кандидат невольно прищурился, стараясь разглядеть визитёра.
В камеру, не спеша, вошёл человек среднего роста со спокойным равнодушным лицом. Одет он был в неприметную простую одежду, в которой легко затеряться на улице. От взгляда незнакомца и его манеры держаться, веяло необъяснимой глухой тревогой.
Незнакомец остановился в паре метрах от него и молча замер. Взгляд его равнодушных чёрных глаз скользнул по фигуре кандидата и остановился на лице.
– Не могли бы Вы объяснить, что происходит? – с трудом выдавил из себя кандидат внезапно охрипшим голосом. – Мне что-то подсказывает, что всё это связано с тем парнем в нелепых очках.
Незнакомец некоторое время молча смотрел ему в глаза равнодушным пустым взглядом, затем медленно и отчётливо проговорил:
– Что ж, в этой ситуации Вы имеете право услышать истину. Вас предчувствие не обманывает. Видите ли, человечеству дозволено знать только то, что мы ему позволяем. Это касается всех областей, и науки в первую очередь. Люди могут делать всё, что угодно и думать им тоже пока не возбраняется. Но позволить людям переступить определённую черту в знаниях и развитии, мы никак не можем.
Но вернёмся к теме беседы. К сожалению, во всей этой истории остались вопросы и несоответствия. Меня не покидает ощущение, что кто-то или что-то ускользнуло от нашего внимания. И эта мысль не даёт мне покоя. Теперь поговорим о Вашей судьбе.
К сожалению, Вы дали в сеть слишком много лишней информации об этой технологии, звонили куда только можно, даже связались с редакцией газеты. Пожалуй, это и была Ваша самая большая и трагическая ошибка. В какой-то мере, мне Вас даже жалко. Вы были неплохой функционер. О Вашей семье позаботятся.
Незнакомец сделал два шага к кандидату и неуловимым быстрым движением коснулся его шеи продолговатым блестящим предметом, после чего быстро отступил назад и, не оборачиваясь, медленно пошёл к выходу. Дверь в камеру он не стал закрывать. Эхо долго разносило звук его шагов по длинному коридору.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ