Софья была права – официантка, обслуживающая их столик, и впрямь смотрела на них. Вернее, больше на Филиппа – это он чувствовал и прекрасно знал.
Эта светловолосая девушка с капризно пухлыми губами задумчиво накручивала локон хвоста на палец, разглядывая их столик, и Филипп даже догадывался, что она пытается понять, что общего у него может быть общего с его спутницей – помятой, бледной, болезненной, с такой горячностью напавшей на еду.
Они не были похожи на влюблённую пару, да и на дружескую не тянули. Филипп понимал, какое впечатление производит болезненный вид Софьи, её круги под глазами от непроходящей бессонницы, её голод, но что он мог сделать? Соблазн познакомиться с официанткой был велик, но не сейчас, явно не сейчас – Софья была важнее.
–Тогда пойдём? – предложил Филипп, не замечая задумчивого взгляда официантки. – На улице вызовем такси, я отправлю тебя домой, а сам на Кафедру.
–Я тоже хочу на Кафедру, - призналась Софья. – Я там не была…
Она попыталась сосчитать дни, но она даже не знала сегодняшнего дня и не знала дня своей смерти, а потому провалилась.
–Давно, - выкрутилась она.
–Майя будет счастлива! – заметил Филипп. – Хотя, знаешь, это не самый плохой вариант. В последнее время она стала серьёзнее и ответственнее относиться к жизни. Но, в любом случае, получить сотрудницу, помершую у меня в кабинете от инфаркта, я не хочу.я должен её подготовить. Да и ты слаба. Так что – домой.
Софья не стала спорить. В словах Филиппа был резон и она кивнула. Собралась, надела пуховик, шапку, шарф – во всём этом было блаженно жарко и душно, но духота была священнее пустоты посмертия, и даже не раздражала, пока Филипп платил за их заказ, затем она поползла за Филиппом к дверям.
–Сейчас вызову, – Филипп убирал бумажник, доставая телефон.
Софья спохватилась:
–Варежки забыла!
–Что? – не понял Филипп. – А…
–Я сейчас! – пообещала она и метнулась обратно в кафе, крепко сжимая в кармане пуховика те самые, для Филиппа забытые варежки.
Официантка лениво перемещалась за стойкой. Светлые волосы мирно покачивались в такт её движениям.
–Скажите, где у вас тут туалет? – спросила Софья.
Официантка обернулась к ней. Вежливая улыбка осталась на её капризных пухлых губах запечатанной, но в глазах мелькнуло презрение – девушка узнала клиентку.
–Вон там, налево, – официантка указала из-за стойки рукой, стараясь случайно не задеть Софью.
–Где? – Софья прикинулась непонимающей.
Официантка переползла из стойки к ней, явно ругаясь на непонимающую идиотку, которая имеет наглость в непотребном виде ходить по кафе с приличным мужчиной.
–Вон там…– девушка указала в нужную сторону, но глаза её уже стекленели – ладонь Софии, в которой мелькнуло что-то сероватое, похожее на нить посмертия, уже была под ребрами жертвы. Девушка охнула, но как-то глухо и удивлённо, и даже не произвела никакого переполоха, оседая тут же, у стойки с теми же остекленелыми, навсегда мёртвыми глазами.
Софья подождала, когда тело сползёт на пол, прислонится к стене, вроде бы как девушка села здесь случайно, и кивнула: всё кончено, пора уходить.
Она набросила на голову капюшон. Вроде бы прикрываясь от ветра, вытащила варежки из кармана и поспешила на выход, демонстрируя их Филиппу ещё от дверей:
–Нашла! Представляешь, свалились под диван…
–Ну хорошо, а то я уже нервничал, – Филипп кивнул, – такси будет минуты через четыре!
Они мирно загрузились в такси. Филипп думал о том, что нужно сделать в первую очередь и был неразговорчив, а Софья представляла, как находят или уже нашли девушку-официантку, умершую сегодня на работе. Что ж, и такое бывает!
Она прислушивалась к себе – совести не было. Она молчала. Софья знала что так будет – посмертие сказало ей поступить так, она послушалась и посмертие наградило её покоем.
–Здравствуй, Софья…- голос Уходящего, в котором не было ничего эмоционального, нельзя было спутать с любым другим голосом.
Софья не испугалась. Она ждала.
–Здравствуй, – мысленно поздоровалась Софья. – Что это было?