Женщина согласилась, спросила только:
–Вы будете одна?
Софья растерялась. Владимир Николаевич замотал головой и показал два пальца.
–Вдвоем. Нас будет двое.
Женщина продиктовала адрес, напоследок попросила:
–Не считайте меня сумасшедшей. Это действительно чудо.
–Мы верим, – пообещала Софья и звонок завершился.
–Так! – Владимир Николаевич ударил в ладоши, затем растёр их, будто бы замёрз, – Зельман на выезде. Альцер и Майя, подготовьте возможную технику. Павел… Павел?
–Что? – он высунулся из-за компьютера. – Мне ещё надо снимки Зельману обработать.
–Ну…как закончишь, поможешь им! – настроение у Владимира Николаевича было нетерпеливым, – я проеду в министерство. А вы, Софья и Гайя, поедете на Галактионовскую!
И Гайя, и Софья обомлели. Они в паре работали последний раз где-то…никогда. С Гайей. вообще было тяжеловато работать, а Софья ладила со всеми.
–А почему…– попыталась сопротивляться Софья, не питавшая восторга, но её оборвали:
–Остальные заняты, а ты проштрафилась!
Неловкое молчание, недолгие сборы, опасливые взгляды друг на друга, недолгое, но значительное внушение и вот они вдвоём хватанули ледяной зимний воздух. Гайя понимала что должна как-то пошутить или утешить её, но не хотела. В конце концов, её никто никогда не утешал. Более того, только что её откровенно признали наказанием для Софы!
–Галактионовская это где? – спросила Ружинская, ёжась от ветра. Гайя взглянула на неё, ответила:
–Где Пионерская, знаешь? Там начинается. Минут сорок отсюда, если на автобусе.
–Ужас, – вздохнула Ружинская и снова поёжилась.
Гайя взглянула на неё со смешком:
–Одеваться теплее надо! Сегодня ветер такой, а у тебя шарф тонкий. Лучше бы надела как в прошлый раз – он вязаный, тепло держит лучше. А это что? за красотой гонишься?
Софья покраснела, не ответила и заторопилась к остановке.
7.
Голова ужасно болела, и, насколько я могла судить по характеру этой самой боли, избавиться от неё мне предстояло нескоро. Неудивительно, впрочем! Сама виновата: полезла на ночь глядя на поиски приключений. Нет бы поспать, как нормальному человеку, но нет! на подвиги потянуло, на разгадки. А по итогу что? едва-едва успела доползти до дома, подремать пару часов, вскочить в испуге от будильника, пропустить завтрак (его ж готовить надо!), кое-как собраться и проглотить таблетку аспирина.
И это ещё если не брать во внимание то, что я потеряла на квартире мёртвой женщины свой шарф, и непонятно чем это может ещё обернуться. Ах да, ещё я видела какую-то непонятную сущность, встретилась с призраком Карины и меня игнорирует Агнешка – она не вышла меня встречать ночью, и не появилась утром.
Достаточно для бед?
Одно радует, хоть немного, конечно, для радости, но хоть что-то: Владимир Николаевич, кажись, решил меня помиловать и не распинать за встречу с Филиппом. Конечно, с премией можно всё равно попрощаться, да и мне врать пришлось, но у меня болит голова и я жутко устала, а надо ещё как-то отработать…
Но нет, продолжаются беды. И чего меня отправили с Гайей? Почему не с кем угодно?! Понятно, что у нас Гайя – это местное наказание, но я уже сама себя достаточно наказала.
–Одеваться теплее надо! Сегодня ветер такой, а у тебя шарф тонкий. Лучше бы надела как в прошлый раз – он вязаный, тепло держит лучше. А это что? за красотой гонишься? – проворчала Гайя, когда я неосторожно поёжилась под зимним ветром. Я промолчала и поторопилась к остановке. А толку спорить? И потом – я бы с радостью надела тот, вязаный, но есть одна маленькая проблема: он на квартире мёртвой женщины! И непонятно – найдёт ли полиция его, и если найдёт, то, что со мной будет? Как я буду объясняться?
Филипп сказал не думать об этом. А как я могу не думать? Конечно, хотелось бы мне переложить всё на него, мол, его вина и точка, но только это неправда. Я сама дура. Кто меня тянул? Кто меня тащил?
Благо, транспорт сегодня не заставил себя ждать. В автобусе было едва ли теплее, во всяком случае, я не заметила особенного тепла, но тут не было ветра. И было одно свободное место.
–Садись, – предложила я Гайе.