–Соф, ты забыла? Я тебя уже жду.
–Я…– я взглянула на часы, ну конечно, я уже опоздала, – я сейчас буду. Оденусь только.
Безумно хотелось рассказать Филиппу о реакции Агнешки. Если она так замолчала, значит ли это, что я – попала? Но для этого, чтобы рассказать об этом, сколько мне придётся поведать ещё?
И как начать? Что-то в духе: «Филипп, кстати. Забыла тебе рассказать, всю свою жизнь я живу в квартире бок о бок с полтергейстом, и она…»
Бред.
–Не извиняйся, – предостерёг Филипп, поднимаясь ко мне на встречу, – я прекрасно провёл время. Даже взял на себя смелость сделать заказ и тебе. Ты, верно, голодна?
Да, я была голодна. Во всяком случае, четверть часа назад точно. Теперь же салат, поставленный передо мной, не вызывал во мне восторга. Но я чувствовала, что должна оттянуть разговор или вовсе не начинать его и ткнула вилкой в салат.
Филипп, не торопясь, рассказывал о том, что в квартире Карины не нашлось беспорядка. Вообще никакого следа.
–Либо его там сейчас нет, либо оно реагирует на тебя, потому что на тебя реагирует Карина, – заключил Филипп, протягивая мне мой шарф.
–Спасибо, – я бережно приняла его. За этот день я успела несколько раз крепко промерзнуть, кажется, прежде я и не замечала, какой этот шарф всё-таки тёплый и мягкий. Пусть и неказистый.
–Это из относительно понятного, – продолжил Филипп, помолчал немного и затем сказал: –Майя звонила. Пыталась выяснить, не с тобой ли я сегодня вижусь.
Почему-то слова Филиппа не произвели на меня впечатления. Хотя нет, его диалог с Майей был воплощением глупости с её стороны. Неудивительно, что Филипп так легко раскрыл её.
–Едва ли она позвонила бы мне в рабочий день так открыто и так явно пытаясь выяснить что-то о тебе, – этот вывод я сделала и без Филиппа, но мешать ему не стала. – так что, думай, Софа, думай да решай, с кем ты вообще работаешь и зачем.
–Сама уже догадываюсь, – это было даже для меня неожиданным. Но когда эти слова сорвались с моих губ, я поняла, что это правда. Видимо, это точило меня. Но я не замечала. Старалась не замечать.
–Ни доверия, ни зарплаты, ни свободы действий, – подвёл итог Филипп.
–Я дура в твоих глазах?
–Я просто не понимаю, зачем тебе всё это. Можешь работать со мной.
Я усмехнулась.
–Что? – удивился Филипп, – думаешь, я бы не сработался с тобой?
–Дело не в этом, – откровение так откровение. В последние пару суток мне резко стало наплевать на множество вещей. – Дело не в том, что мы не сработались бы. А в том, что…не надо нам срабатываться.
–Сейчас же работаем.
Он или не понимал, или тщательно делал вид.
–Я ввязалась в это из-за тебя.
Он моргнул. Не ожидал? Знал, но не верил, что я почти открыто ему заявлю. Ну что ж, Филипп, я тоже не ожидала, что за трое суток круто разверну свою жизнь по направлению к какому-то бреду.
–Софа, – он взял себя в руки, хотя был ещё достаточно смущён, но всё же решил перехватить роль, – я очень ценю. Понимаешь, есть вещи, которые не зависят от тебя или меня, ты хорошая девушка, но…
–Заткнись, – посоветовала я. – Если надо идти в квартиру Карины – я пойду. Искать Уходящего – ладно. Мне как-то в последнее время круто наплевать. Но вот отговариваться и оправдываться не смей. Давай договоримся – закончим это и ты не появишься никогда?
–Прогоняешь?
–Считай что так. я всё понимаю. Но разговоров о том, что дело не во мне, и что я замечательная – не потерплю. Ровно как и всякого снисхождения!
Сама не знаю, что на меня нашло, но какая-то часть меня ощущала небывалый прежде подъем. Неужели я делаю что-то правильно?
–А с новым годом поздравить можно? – Филипп полностью взял себя в руки.
–Даже с Рождеством! Но только мысленно.
Мы ещё немного помолчали, прежде, чем я решилась подвести итог:
–Если хочешь расследовать о Карине со мной, то я не отказываюсь. Только, пожалуйста, учитывай, что я работаю.
–Так и я не бездельничаю! – возмутился Филипп, но услышал меня, и понял, что я хочу сказать: – не переживай, я постараюсь не подставлять тебя больше. Я понимаю, что работа тебе важна.
Важна? Наверное. У меня нет другой. Но сейчас я ощущала с новым усилием всю мерзость, до которой опустилась Майя, пытаясь пролезть наивно и нагло в мою жизнь через Филиппа, и видела всё отчётливее, что тут дело было не в её ревности к Филиппу, а в том, что она была вооружена чем-то ещё. Скорее всего – разрешением Владимира Николаевича.