Одно дело сказать об этом Филиппу в небрежном тоне, мол, да я догадывалась, и другое – осознать самой.
–Важна, – подтвердила я. – Спасибо за салат, у меня в доме мышь повесилась, не успела поесть.
–Не успеваешь ходить по магазинам, или не имеешь средств? – поинтересовался Филипп невинно.
Я обиделась:
–Тебя это не касается. У тебя, что ль, не было тяжёлых дней?
–Были, – легко согласился Филипп, – ты даже не представляешь, как сложно было найти клиентов. У меня не было имени, средств, да и чёткого представления с чем выходить на рынок. Что я мог предложить? Но дело пошло.
–Не надо было рваться от нас.
–Надо было, – возразил Филипп тихо и серьёзно. – Я больше не мог. У меня были обстоятельства непреодолимой силы. Я больше не мог выносить всю эту дрянь.
–Хорошего же ты мнения!
–Не про тебя речь. И не про Майю или ещё кого.
–Тогда про кого?
–Про Владимира Николаевича, чтоб его. я знаю, что ты со мной не согласишься, но я просто перерос мир, которым он дорожит, и методы, которые он считает единственно правильными.
–Этот разговор ни к чему хорошему не приведёт.
–Потому я и не начинаю его, – согласился Филипп. – Но хорошо. Я вооружился кое-какой литературой по временным аномалиям. Не знаю, найду ли я ответ – это материал очень редкий и очень скользкий, но у меня есть связи.
–Хорошие связи, – я постаралась одобрить его с самым глубоким великодушием, но не получилось. Всё равно получилось завистливо.
Боже, да что же со мной такое? Каждый делает свой выбор. Я сделала, Филипп сделал… но почему ж я так злюсь?
–Нужно ещё раз посетить квартиру Карины, только с оборудованием, – Филипп предпочёл не заметить моей зависти. – Я думаю ориентироваться на температуру и движение.
–И время.
–Да, разумеется. Нам понадобятся электронные, механические и песочные часы, чтобы точно…
–Не сегодня, – прервала я, – у меня сегодня был тяжёлый день. Плюс, я совсем не выспалась.
Филипп хотел поспорить. Я даже знала, что он скажет, мол, нужно действовать пока не поздно, нужно торопиться, пока Карина ещё присоединена к этому миру, пока Уходящий, если он там есть, ещё не набрал сил.
Но я не Филипп. Это для него расследование насчёт Карины могло улечься в его расписание дел. А я была слабее. Я хотела спать. Зима мне всегда даётся особенно тяжело – из-за нехватки солнечного света, я как будто бы всегда хожу как в начале болезни.
Я не хотела отбиваться от аргументов Филиппа. Наверное, выглядела я и впрямь плохо, потому как мне и не пришлось. Филипп кивнул:
–Хорошо. Завтра пятница, вы работаете по-прежнему на час меньше?
–Да, если ничего не случится, – я удивилась тому, как легко Филипп сдался.
–Тогда сегодня я поизучаю. Завтра попробую выйти на одного человека, который вроде как имел встречу с временной аномалией.
–Чего?
–Он лежит в лечебнице. То ли всерьёз больной, то ли слишком нормальный, – Филипп поморщился, – пока не знаю, и раскрывать, уж извини, даже тебе не буду. Итак. Завтра, в пять…
–Если ничего экстренного! – поторопилась вставить я.
–Завтра в пять, – повторил Филипп, – ты заканчиваешь. Итак, я могу за тобой заехать около половины шестого-шести.
Сначала я хотела согласиться, затем спохватилась.
–Куда это заехать?
–к тебе, – Филипп остался спокойным, но его лицо слегка дрогнуло от удивления.
Я покачала головой: не вариант. Даже если Филипп будет стоять на улице, что с моей стороны будет невежливо, я не буду чувствовать себя спокойно. А уж если поднимется…
Так и вижу эту картину. Знакомься, Агнешка, это Филипп, я с ним работала и работаю опять. Знакомься, Филипп, это полтергейст, которого я вижу с самого детства. Почему не говорила? Да, знаешь, к слову не пришлось.
–Не надо ко мне приезжать, – сказала я, – уж извини, не надо. Я лучше доберусь до Карины. Напомни адрес только. И вместе поднимемся.