— Пока нет, — не постеснялась признаться я.
— Я тебе больше скажу — когда он едет в ресторан, оттуда заблаговременно выпроваживают всех посетителей и закрывают заведение на спецобслуживание…
— То есть ты знаешь, где он живет и какие рестораны посещает?
— Ну, где он живет, это не тайна. Видела особняк, обнесенный высоченным забором, в начале Профсоюзной улицы?
— Честно говоря, нет. Я не часто бываю в том районе.
— А вот меня туда работа забрасывала. Аристотель, можно сказать, живет в крепости, на территорию которой мышь не проскочит незамеченной, не то что человек. Камеры стоят по периметру всей усадьбы. Чуть кто посторонний рядом появится, сразу охранник выходит разбираться, что ему в этих краях надо. Обслуга проверяется почище, чем при приеме на службу в ФСБ. А рестораны… Я слышал, что он их меняет по своему усмотрению без какой-либо схемы.
— Что тебе известно о делах Аристотеля?
— Ну, так, — Ярцев задумался. — Весь Горовск поделен на сферы влияния. Почти всю западную часть контролирует как раз Аристотель. А восточную — Мороз. Еще небольшой кусок этого «пирога» на юге города находится в руках у Гранита, в частности ваш коттеджный поселок.
— Никогда не слышала об этом. Скажи, а кому подконтрольна территория, на которой находился завод «АБЦ», — Аристотелю или Морозу?
— До меня доходили слухи, что промзона — это спорная территория. Она раньше была под Мотылем, но тот в прошлом году приказал долго жить. Его бывшие владения имели точечную локализацию и были разбросаны по всему Горовску. После смерти старого вора они автоматически попали под контроль к тому, на чьей территории находились эти анклавы. А промзона расположена на границе двух зон влияния. Я тебе, Полина, больше скажу — высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов стоят на довольствии у криминальных авторитетов, поэтому оборот наркотиков с каждым годом увеличивается, автомобильные угоны не раскрываются, да и проституция процветает. Если вдруг задерживают распространителя героина, находят чью-то угнанную тачку или делают облаву на жриц любви, то все это происходит с разрешения криминальных авторитетов. И Мороз, и Аристотель, и Гранит понимают, что полиция должна создавать хоть какую-то видимость работы, вот и дает иногда «добро» на отстрел своих самых слабых и больных особей.
— Цинично, — заметила я.
— Вот мне точно так же редактор сказал, когда я положил ему на стол статью на эту тему, а потом добавил, что жители нашего города хотят читать что-то гораздо более оптимистичное.
Я слушала журналиста и не понимала, почему ему сразу не пришло в голову, что Булатов винил в своей смерти Аристотеля. Стоило ему взглянуть на недописанную, смятую и брошенную мимо мусорного ведра записку Никиного отца, как его посетила мысль насчет моего Ариши.
— Антон, а ты уже разыскал Сашку Заломного?
— Пока нет. Говорят, Коля Рудин с ним поддерживает связь, но Коли сейчас нет в Горовске. Он на днях с курорта вернется… Знаешь, Полина, я все же хотел вернуться к Хазарову.
— Не волнуйся, он не останется безнаказанным. Для начала надо насобирать о Хазарове и, разумеется, об Аристотеле как можно больше информации.
— Хорошо, я этим займусь. А что будешь делать ты? — поинтересовался Ярцев так, будто он выдал мне солидный аванс и считал своим долгом узнать, как я его буду отрабатывать.
— На данном этапе — тоже собирать сведения об этих людях. В этом деле спешить не стоит.
— Тогда я пойду.
— Я тебя провожу.
Когда мы спустились на первый этаж и подошли к двери, я напомнила:
— Антон, не забудь мне прислать информацию о Михайлове.
— Могла бы и не повторять, я склерозом пока не страдаю. — Ярцев взялся за ручку входной двери.
Едва я проводила своего одноклассника, как в кармане моих джинсов завибрировал мобильник. Достав его, я увидела на дисплее Аришину фотографию и ответила:
— Алло!
— Так, Полетт, слушай сюда, — негромко, но внушительно произнес дедуля, — я скоро приеду, но не один, а с очень хорошим человеком.
— Ариша, а не поздновато ли для гостей?
— Нормально. Тем более что у тебя завтра день рождения…
— Что? — опешила я.
— Не перебивай, а слушай вводную. Я сказал, что у моей единственной дочери, то есть у тебя, Полетт, есть… физический недостаток, какой именно, я не успел придумать. Так что тебе придется развить эту тему самой. Предупреждаю сразу — глухота не годится, поскольку гость будет играть для тебя на скрипке.
— Играть для меня? Зачем? — Я растерялась. — Ариша, что ты задумал?
— Полетт, нет времени что-либо объяснять. Просто сделай так, как я тебя прошу. Слушай, а может, тебе сымитировать горб? — предложил дед. — Да, по-моему, это не плохая идея! А главное — не так уж сложна в исполнении.