Татьяна взяла в руки дешёвое зелёное мыло. Игорь тоже закатал рукава:
— Если позволите, я к вам присоединюсь. Раз уж принёс…
Она опустила озябшие руки в горячую воду. Только сейчас она поняла, что пришла без перчаток. А вышла ли она из дома без них или где-то их потеряла — этого Татьяна уже не помнила. Повертев в ладонях скользкое мыло, она передала его Игорю, ополоснула руки и вытерла о полотенце. Он сделал то же самое и унёс тазик, а Татьяна продолжала осматриваться. Ей почему-то пришло в голову, что в такой суровой обстановке мог бы жить какой-нибудь библейский аскет, если бы каким-то невероятным образом переместился в наше время. В комнате не было ничего, что могло бы хоть что-нибудь поведать о занятиях и привычках хозяина: только пустые стены с отставшими кое-где обоями да ложе, на котором он спал — то есть, диван, на котором Татьяна сейчас сидела.
— Человеку совсем немного нужно для жизни, — услышала она и вздрогнула.
Игорь засунул тазик обратно под диван и сел, глядя на Татьяну со своей светлой, добродушной и беззаботной улыбкой.
— Ну вот, — сказал он весело. — Давайте теперь устроим пир.
Он вскочил, вытащил из угла табуретку и поставил её перед диваном.
— Сей предмет служит мне иногда столом, — пояснил он. — Погодите, надо помыть виноград. Извините, я опять вас ненадолго покину.
Вымыв виноград, он вернулся. Откуда-то появились пластиковые одноразовые стаканчики и такие же тарелки, ложки и вилки. Стальной нож был единственным многоразовым предметом кухонной утвари в этом жилище. Наливая вино в пластиковые стаканчики, Игорь сказал:
— Давайте выпьем… Ну, скажем, за наше знакомство.
Они выпили. Татьяна, аккуратно поставив свой стаканчик на край зелёной табуретки, сказала:
— Судя по всему, вы давно меня знаете.
Их взгляды встретились, и Татьяне показалось, будто она летит по какому-то тоннелю. От ощущения полёта даже душа похолодела…
— И вы меня тоже знаете, Таня, — сказал Игорь.
Она не поняла и хотела переспросить, но он тут же засмеялся и предложил следующий тост:
— За любовь.
— Давайте! — поддержала Татьяна. Этот тост почему-то не показался ей пошлым и банальным.
Глаза Игоря сияли каким-то тёплым светом, которого Татьяна ни у кого ни разу не видела в своей жизни. Правда, какой-то неприятный, глубоко запрятанный голосок вещал ей на ухо: всё это очень странно и подозрительно. Не верь, дурочка, романтики на свете уже нет. Всё это осталось в сказках, а перед тобой — суровая реальность, в которой есть только грязь.
Идя на поводу у этого циничного голоса, она перестала улыбаться и села чуть дальше от Игоря. Он, казалось, этого не заметил и смотрел на неё по-прежнему — с восхищением и нежностью. Открыв коробку конфет, он протянул её Татьяне:
— Угощайтесь. Сейчас я принесу чаю.
Через пять минут он вернулся с двумя стаканчиками, из которых на нитках свисали ярлычки "Принцесса Нури". Поднося к губам обжигающий чай, Татьяна спросила:
— Давно вы здесь живёте?
Он отпил глоток чая, откусил от конфеты половинку и ответил непонятно:
— С самого начала.
— Понятно, — сказала Татьяна, хотя на самом деле ничего не поняла. Конфеты пришлись ей по вкусу. Удивительное совпадение: она и сама выбрала бы такие. — А чем вы занимаетесь?
Игорь улыбнулся, и возле его глаз собрались добродушные морщинки-лучики.
— Ищу заблудших овец. — Сунув в рот вторую половинку конфеты, он запил её чаем.
Татьяна подула на чай, чтобы немного остудить. Его странные ответы приводили её в замешательство, но она почему-то не осмеливалась переспрашивать.
— И много уже нашли? — спросила она. Не зная, о чём говорить, она решила продолжить эту странную овечью тему.
Он сказал:
— Их мало. Избранных всегда мало. — И, помолчав, рассказал историю: — Один владелец крупной фирмы справлял свадьбу сына. Откупил самый дорогой ресторан, заказал шикарный банкет, велел своим помощникам разослать приглашения. Но приглашённые все один за другим стали отказываться. Один сказал: "Извини, у меня намечена встреча с важным человеком, от этой сделки будет зависеть дальнейшее процветание моего дела. Боюсь, я не смогу прийти". Другой ответил: "Я уезжаю с семьёй в путешествие по Европе, они давно меня упрашивали купить какой-нибудь тур. Я не смог им отказать. Прости, у меня не получится прийти". Третий сказал: "У меня сын родился, я сам устраиваю праздник. Поэтому извини, на твоём празднике я быть не смогу, но всё равно поздравляю". И так все, кого он звал, отказались. Владелец фирмы опечалился и рассердился, но праздник не стал отменять. Он велел своим помощникам звать на банкет всех подряд, кто попадётся — хотя бы даже посторонних людей с улицы. Они так и сделали, и скоро ресторан наполнился гостями. Ходя по залу, отец жениха заметил, что между гостями затесался какой-то жуткий тип, похожий с виду на наркомана. "А ты что здесь делаешь?" — спросил хозяин банкета. Тот молчал. В этом человеке хозяин узнал бывшего друга своего сына, который, связавшись с дурной компанией, пристрастился к наркотикам, продал всё имущество, обокрал и убил мать, отсидел срок, а освободившись, вернулся к прежнему образу жизни. Ничто не смогло вернуть парня на путь истинный. Он смотрел на хозяина банкета бесстыдными, помутнёнными от наркотиков глазами и молчал. Тогда хозяин велел охране выставить этого человека вон — на улицу, в дождь и холод.
Игорь умолк. Татьяна, по какому-то смутному наитию, спросила:
— Этот хозяин фирмы — ваш отец?
Игорь поднял на неё глаза, улыбнулся.
— Да, — сказал он.
— Но если ваш отец такой состоятельный, почему вы здесь? — спросила Татьяна, окинув бедную, почти пустую комнатку взглядом. — Вы с ним… поссорились?
Игорь покачал головой.
— Нет. Отец никогда не оставляет меня.
Странно всё это, подумала Татьяна. Странные речи, что к чему — непонятно. Но всё равно что-то в Игоре было такое, что влекло её, как свет — ночного мотылька.
— Мой папа тоже меня очень любит, — сказала она. — Но бывает так, что я на него очень сержусь.
Игорь улыбнулся, и Татьяне показалось, что из его молодых глаз на неё на одно краткое мгновение взглянул тысячелетний мудрец, усталый и печальный. Он налил в стаканчики ещё вина.
— За наших родителей, — сказал он.
— Что ж, давайте, — сказала Татьяна.
Они снова выпили.
— Вы не голодны? — спросил Игорь. — Есть ещё батон и сыр. Давайте сделаем бутерброды?