— Я не хочу тебе ничего говорить, — честно сказал Райк.
— Слушай, Райк, я же не прошу рассказывать в деталях, так, в общих чертах… — уже раскрыв рот, человек осёкся. Испуг в глазах. Но было уже поздно.
— А я ведь не называл своего имени, — холодно сказал Райк. Подсадная утка, как это предсказуемо. Райк ухмыльнулся своей маленькой победе. А вот лицо Виктора потеряло маску невинности и он, горестно вздохнув, махнул рукой куда-то в сторону двери.
Не прошло и минуты, как она открылась и он, спокойно расстегнув змейку наручников на ногах, поднялся к выходу. Боб, стоя в дверях, провожал взглядом человека, явно недовольный его работой. Райк лишь посмеивался.
Глава 10
Время утекало сквозь пальцы. Не имея возможности взглянуть на часы, Райк потихоньку сходил с ума. Сколько он здесь, сутки? Наверняка не меньше. Целые сутки, которые могли быть потрачены на полезное дело выброшены в помойку. Он должен что-то предпринять, должен!
И когда дверь открылась в следующий раз, Райк был готов. Он в прыжке сорвался с места и врезался головой в живот не ожидавшему удара Бобу. Повалить его конечно не удалось, но Райк смог проскользнуть между руками неповоротливого толстяка. Однообразные стены коридора никак не выдавали местоположения, и он не знал где выход. Впереди была открытая дверь, остальные заперты, поэтому вперёд он и попрыгал. Если бы его ноги не были связаны! Он проскакал половину расстояния до двери, когда почувствовал удар чуть ниже лопатки. В это же мгновение ноги перестали слушаться и Райк повалился на пол, кубарем перелетев ещё пару метров. Он попытался подняться, но парализующий эффект коснулся и рук. Вскоре Райк почувствовал, как всё его тело онемело и сон оглушительной волной ворвался в сознание. Райк отключился.
Снова придя в себя, Райк уже привычными движениями попробовал пошевелить конечностями. С удивлением, он обнаружил что наручников на ногах больше нет. Зато его руки прикованы к подлокотникам кресла. Весьма удобного кресла. Осторожно приоткрыв глаза, он обнаружил себя в небольшом зале, залитым мягким светом светильников, напоминавших скорее факелы. Искусственный огонь умело управлялся компьютером, создавая почти естественное огненное свечение. Откуда-то сверху лилась незнакомая музыка, какая-то красивая симфония. Вдоль стен в зале расположились длинные столы со скамьями, а прямо перед Райком, за особенно большим, резным столом из дубового массива, восседал настоящий гигант.
— Очнулся, наконец? — послышался его громкий, бархатистый бас. Человек даже не поднял глаз от довольно соблазнительного блюда. Мощными пальцами он отрывал куски мяса от рёбер какого-то животного, зажаренного, судя по всему, целиком. Его руки блестели от стекающего жира.
— Кто ты? — неуверенно спросил Райк. Человек бросил на него дикий взгляд. Эти зелёно-голубые глаза… В них ясно горело безумие. Человек оскалился в улыбке, демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов.
— У тебя совсем нет идей? — он вцепился зубами в кусок мяса. Райку показалось, что он слышит хруст косточки. Не смотря на недавнюю трапезу, от обилия восхитительных запахов, в животе сильно заурчало. Мясо, пряности, какие-то морепродукты. Райк осторожно обводил взглядом стол: если всё это натуральное, а, судя по запаху, так и есть, то это безумно дорого.
— Мы будем играть в угадайку? — незаметно сглатывая слюну, спросил Райк. Он рассматривал этого гиганта. Его торс прикрывала меховая жилетка. Широкие плечи, с мощными бицепсами сплошь покрытые татуировками постоянно были в напряжении, Райк видел, как шевелятся его мышцы.
— Предполагалось, что ответ очевиден, — резким движением отбросив кость в сторону, он взял серебряный кубок, делая большой глоток. Свет отражался от поверхности кубка, как и от лысой головы гиганта. Даже с витиеватыми татуировками, она всё равно блестела, словно отполированная.
— Так значит, ты местный заправила? — осторожно предположил Райк. Его собеседник разразился громовым хохотом.
— Местный? Честное слово, Райк, давно меня так никто не опускал на землю, — он небрежно вытер губы и воздел руки к потолку, — я заправляю всей нашей галактикой!
— Так я и понял. Человек с невероятно раздутым эго, — он заставил себя усмехнуться, — тот, кого называют Патрицием, — в ответ на его реплику гигант подозрительно сузил глаза, но тут же расслабился.