- Ты цел, малыш, все хорошо, - тихо прошептал он, лаская меня взглядом, - прости, что тебе снова пришлось ИХ увидеть, но я так сильно за тебя боялся, что вызвал на подмогу Аки... - он неуверенно поднял здоровую руку, словно хотел прикоснуться ко мне, но пальцы его остановились на полпути и бессильно повисли в воздухе, и он даже сжал их в кулак, словно запрещал себе раз и навсегда любые вольности. - Прости меня за все, любимый, и, если ты захочешь разорвать наше сотрудничество и навсегда уйти из моей жизни, я соглашусь с твоим решением и больше никогда не стану тебя беспокоить...
- Спасибо, Эйнар, - я сам нашел его сжатые пальцы, бережно расправил их по одному и сцепил наши руки в крепкий горячий замок. - Скажи мне, тебе очень больно?..
Глава 18
Кэри
...меня рвали на части четыре демона, а я беззвучно кричал, не надеясь на избавление и чью-либо помощь. Я просто кричал, тщетно пытаясь заглушить этим криком жуткий смех кого-то пятого, невидимого, но такого же жестокого и беспощадного, как и эти четверо, что мучили меня, не давая передышки, но дьявольский хохот по-прежнему звенел где-то рядом, терзая меня даже больше, чем физические страдания. Я видел везде красные пятна, похожие на капли крови, потом все вокруг накрывали уродливые темные тени, меня снова хватали, насиловали, били, и рваные стоны похотливого наслаждения демонов заполняли тесную каморку, смешиваясь с извращенным весельем невидимого садиста в зловещую какофонию ужаса и страданий...
- Уфф!... - я проснулся в липком поту и некоторое время неподвижно лежал, с трудом приходя в себя, вглядываясь в безликую обстановку больничной палаты. Давно мне уже не снился этот кошмар, который был моим постоянным ночным спутником в первые два года после того рокового вечера, так почему же теперь, когда я вроде бы стал приходить в норму, плохой сон снова посетил меня, так ясно и отчетливо напомнив о том, что я отчаянно пытался забыть? Неужели драматичные события последних дней: похищение и плен, угроза новой физической расправы, вчерашнее появление ТЕХ САМЫХ гангстеров, на сей раз пришедших, чтобы помочь спасти меня, стрельба, попытка Клеменса убить меня и, наконец, ранение Эйнара, так повлияло на мою неустойчивую ранимую психику, что все страхи и неуверенность тут же вернулись?
Что мне теперь делать? Как поступить с Эйнаром, и будет ли правильным мое решение?
Я выкарабкался из постели и подошел к окну. Раннее утро, судя по всему, чуть больше четырех утра. Голова болела, я осторожно прикоснулся пальцами к затылку, нащупал ленту пластыря, - то самое место, куда пришелся вчера вечером кулак брата... Томография не выявила никаких патологий, но меня все равно оставили на ночь в больнице, на всякий случай, как сказал врач... Где-то в хирургии лежал сейчас Эйнар, которому вынули пулю из правого предплечья и зашили несколько рваных ран на руке, семь человек из банды брата также были ранены, а сам Клеменс чудом остался жив и перенес сложную операцию, а теперь его ждало следствие, суд и тюремное заключение. Как же все это печально, сначала отец, теперь брат, и почему моя семья докатилась до такого?
Я тихо застонал, прижимаясь лбом к прохладному стеклу, снова спрашивая себя, что же мне делать дальше? Эйнар рисковал ради меня жизнью, по сути спас от пули, подставив себя, и я должен был бы простить его и впустить в свою жизнь, тем более, что мои подрастающие мальчишки отчаянно нуждались в отце-альфе, но почему я не чувствовал в себе сил решиться на этот шаг? Странные противоречивые чувства охватили меня, бросая в дрожь неуверенности и сомнений... И этот давний кошмар, разбудивший меня в такую рань, почему я снова увидел его, после почти полутора лет относительного покоя?
Вчера я сам прикоснулся к Эйни, и мне было приятно держать в своей его руку. Меня обрадовала собственная реакция на него, и я даже подумал, что смог перешагнуть через прошлое, и мы можем начать все заново, но вот сейчас, лишь только попытался пойти дальше и представил себя рядом с ним в постели, тут же запаниковал, ясно осознав, что не в состоянии еще заняться ЭТИМ, как бы ни внушал себе, что он не причинит мне боли, а будет нежен и заботлив. Однако принять его в качестве любовника, позволить целовать и ласкать обнаженное тело, трогать себя ТАМ... Нет, я не был пока готов к этому, я не смог бы вынести ТАКИХ прикосновений, когда даже мысль о близости сводила страхом все мое существо, не позволяя пробиться к мозгу разумным доводам о том, что все может быть хорошо и приятно.
"Я не могу, я не хочу, не буду, я боюсь!!!" - кричало, выло и дрожало все внутри меня, черные тени прошлого рвали на части сознание и душу, и я ничего не мог с этим поделать. Если я и принимал Харта, то пока не телом, а лишь рассудком, но этого нам было бы с ним катастрофически мало...
- Кэри, ты почему не спишь? Болит что-нибудь? - поднял голову спавший на диване Тоджин.
"Болит. Душа и сердце", - я не мог ответить ему так. - Нет, все в порядке, Тоджи. Просто я ... я должен попрощаться с ним. Мы улетаем сегодня домой. Закажи билеты на дневной рейс, пожалуйста.
- Что-то случилось, Кэри? - внимательно вглядываясь мне в лицо, совсем другим тоном спросил парень. - Только не говори мне... Тебе снова приснился тот самый кошмар???
- Не беспокойся, со мной все нормально. Мне просто... нужно время...
- Я провожу тебя. Я знаю номер его палаты. Но.. Кэри, сейчас половина пятого утра, и он наверняка еще спит, тем более после операции...
- Я не буду его будить, а только посмотрю. И посижу тихонько рядом.
***
В полузабытые дни нашего короткого счастья я часто смотрел на спящего рядом Эйнара. Особенно мне нравилось так делать в ранние утренние часы, когда в окна спальни робко заглядывало новорожденное солнышко, а мой любимый тихонько посапывал, даже во сне обнимая меня одной рукой. Стараясь не шевелиться, чтобы не спугнуть его чуткий сон, я лишь чуть-чуть приподнимался на локте, и смотрел на него, не обращая внимания на покалывающие в пальцах иголочки, замирая от нежных чувств и боли скорой потери. Учитывая подоплеку нашего знакомства, у нас не было будущего, и я прекрасно осознавал это, желая оставить в памяти как можно больше драгоценных воспоминаний.
И вот сейчас, сидя возле его постели, ко мне словно вернулось прошлое, и я снова любовался любимым лицом, впитывая в себя дорогие черты, словно старался запечатлеть их в памяти навечно. Думаю, если бы он был в нормальном состоянии, наверняка давно бы проснулся, несмотря на то, что я прокрался в палату тихо и неслышно, ступая на цыпочках, но после всех бессонных ночей, под действием наркоза, Харт спал крепко и не подавал никаких признаков пробуждения. И тогда я осмелел настолько, что придвинулся ближе и коснулся его, сначала волос, потом щеки и уголка расслабленных неподвижных губ. На подбородке успела отрасти щетина, должно быть ему было не до бритья ни вчера, ни позавчера, под глазами залегли голубые тени... Он волновался, он почти не спал эти двое суток, он чуть не погиб из-за меня...