— Ваши расходы на поездку оплачу я, — заверил пекарей падишах.
На их лицах тоже прорезались сдержанные улыбки, и они вернулись к своим лавкам у своих домов.
Расим некоторое время стоял в стороне и наблюдал, как люди берут бесплатный хлеб и с улыбкой идут домой. Каждый из них оглядывался на падишаха и благодарно склонял голову, прижимая руку к сердцу. Та женщина, поправив свой серо-фиолетовый платок, снова подошла к Расиму с тремя сливочными фатирами в сетчатом пакете. Она склонила голову, взяла руку падишаха и поцеловала её.
— Благодаря вам, сегодня мои дети будут сыты, — прослезившись, сквозь ком проговорила она.
Расим взял её руку и повернул ладонью вверх и положил на неё десять золотых монет.
— Я сделаю всё ради вас и ваших детей, — обещал Расим, глядя ей в глаза. Хоть его слова прозвучали негромко, их услышали все, кто проходил рядом.
— Не важно, что о вас говорят другие, у вас доброе сердце. Вы воистину бесподобный падишах, — женщина отдала низкий поклон и направилась в сторону переулка.
С двух сторон на каждой третьей ступени стояли вои. Они в почтении склонили головы и приветственно прижали руку к сердцу, когда падишах начал подниматься. На верхней площадке его поджидал Одил. Вид у главного писаря был взволнованным.
— Где ты был? — потребовал Расим, смерив его строгим взглядом.
— Я проверял библиотеки и учебные заведения столицы и сверял их отчёты, мой бесподобный господин, — потупившись ответил Одил.
Расим недоверчиво посмотрел на главного писаря сверху вниз и прошёл во дворец.
— Докладывай, — потребовал он.
— Библиотекам нужны люди, чтобы переписать старые книги. Школам нужны учителя, ибо многие уехали с вашим приходом к…
— И это тебя так взволновало? — прервал его Расим. — Говори в чём дело? — Расим подозревал, что и Одил хочет уйти со службы.
— Они собрались, бесподобный господин. Наибы и военачальники, — пояснил Орзу.
— Но? — падишах был на грани негодования.
— Они недовольны, — заявил Одил.
— Недовольны тем, что опоздали на несколько дней? — усмехнулся падишах и направился в аудиенц-зал.
В первый раз, когда Расим направил Латифа в Арружа, в тот же день он приказал созвать наибов и военачальников, в том числе из Чехры и Джоду. Многие из них пришли, хотя Расим ожидал куда меньшего. Видимо, молва об участи Орзу быстро разлетелась, и страх заставил их всё-таки прийти на совет.
— Вы знаете, зачем я вас здесь собрал? — спросил падишах, сев на трон.
Чиновники стояли посреди зала и поприветствовали падишаха как подобает. Правда, некоторые сделали это неохотно.
— Война с Ахоруном неразумна, — заявил один из них, когда остальные молчали, потупившись в страхе.
Этим смельчаком был военачальник Чехры. Высокий, широкоплечий мужчина сорока пяти лет с проседью в густой бороде. Он был основным недовольным чиновником, который подначивал и подзадоривал остальных.
— Да-а? — усомнился Расим и кивнул Одилу.
Главный писарь указал чиновникам выстроиться в ряд в трёх шагах перед возвышением алькова. Он объяснил им этот новый порядок до прихода падишаха. Однако чиновники до сих пор недоумевали, так как раньше подобные собрания проходили в тронном зале, где они могли сидеть на мягких курпачах за низким столом. Многие отнеслись к этому новому порядку с подозрением, а на некоторых лицах было даже опасение.
В это время Мастона на небольшом подносе принесла падишаху сухофрукты и зелёный чай с мятой. Расим благодарно кивнул кухарке и взял одну курагу. Он безмятежно положил её в рот, пожевал, проглотил и изучающе посмотрел на чиновников.
— На ваших лицах я вижу заговор… У меня уже есть в этом опыт, — в голосе Расима звучало предупреждение.
— Бесподобный падишах, — учтиво заговорил визирь торговли, — мы не замышляем ничего плохого против вас. Мы лишь сошлись во мнении, что нам не нужна война с нашим ближайшим соседом и другом.
— Другом? — с презрением переспросил Расим. — Этот ваш друг отвернулся от вас.
— Из-за ваших обвинений! — бросил военачальник Чехры.
— Поуважительнее, Ашраф, — потребовал наиб Чехры.
Военачальник косо посмотрел на своего наиба и опустил глаза.
Расим насупленно смерил Ашрафа взглядом. Своей дерзостью он напоминал Орзу. Может, они родственники?
— Торговлю с Ахоруном наладил я. О низких ценах на их товары с ними договорился я, но вы всё равно на стороне Бузурга? — в голосе Расима была нота возмущения.
— Мы не на его стороне, бесподобный господин, — заверил начальник городской стражи Расулабада, удивив своим присутствием. — Просто ваши обвинения…