— Этот вопрос вызывает во мне опасения, — продолжал Азим. — Я слышал его, — выждав паузу, признался он, — и чуть было не поддался его зову. Кто он? — тихо спросил Азим. — Что кроется в пустыне?
Зилола была удивлена словам мужа, а Рудоба сделала короткий шаг в его сторону и опустила голову.
— «Ты благородный и проницательный молодой человек, Азим ибн Аъзам», — похвалила Рудоба. — «Ты станешь мудрым правителем. Благодаря тебе, я вернула и своих птенцов и Акобира. Мы снова вместе. В признательность я раскрою тебе одну нашу тайну», — Рудоба высоко подняла голову, расправила крылья и в ней появилось внутреннее свечение. Оно прошло по всему её телу и крыльям и по шее направилось к клюву. Рудоба опустила голову и дыхнула на Азима светящимся сгустком энергии, который проник в тело шахиншаха. — Аль-Бузург сотворил нас и одарил способностью. Мы можем делиться ею лишь с самыми достойными людьми. Эта благодать продлит тебе и твоим детям жизнь, — объяснила Рудоба и взлетела. — «Твой народ будет жить в мире, пока мы несём свой страж», — заверила она. — «Прощай».
Рудоба поднялась ещё выше, и её птенцы взлетели вслед за ней.
— «Не стоит волноваться о том, что кроется в пустыне. Он не потревожит вас», — обнадёжил Акобир. — «Возможно, однажды мы раскроем тебе и эту тайну. А пока, правь достойно, Азим Благословлённый».
Акобир взлетел и полетел за Рудобой и птенцами на север к горам Катрон.
Азим в трепете смотрел, как симурги улетают. У него было странное, но приятное ощущение внутри после подарка Рудобы.
— Мы их еще увидим? — к Азиму и Зилоле подошёл Бузург.
— Надеюсь при хороших обстоятельствах, — ответил Азим.
— Вас ждут в шатре, — доложил Бузург. — Завтра люди разъедутся по своим городам. Наибы хотели бы узнать, что им делать.
— Хорошо, — кивнул Азим. — Мы сейчас придём, господин.
Бузург с улыбкой помотал головой.
— Теперь, это я должен называть вас господином, великим господином.
Бузург склонил голову с рукой у сердца и направился к большому шатру. Азим с Зилолой последовали за ним.
Перед последним торжественным ужином Азим провел заседание чиновников. Он поручил отправить весть о его объявлении шахиншахом во все другие города и государства Рахшонзамина, а также шах-султану Бахрияна по совету наиба Джоду. Самим наибам Чехры и Джоду шахиншах поручил восстановить торговые отношения с соседними государствами. Мэров Арружа, Мираса и Фалида он также переименовал в наибов и назначил своего тестя наибом Расулабада. Латифа он назначил военным визирем. Что до остальных визирей, шахиншах обещал, что решит их проблемы уже в Расулабаде…
Новое утро встретило людей прохладой. Однако у них на душе было тепло. Они покидали Шомабад с надеждой, что теперь всё будет хорошо. Шахиншах позаботится о них и Зебистан будет снова процветать.
Делегация, прибывшая на коронацию, теперь разделилась. Одни возвращались в Расулабад, другие в Чехру, Джоду или в Арруж. Шахиншах со своей новой свитой направлялся в столицу Зебистана. Он обещал помочь с восстановлением дворца и назначить новых визирей, которые будут уполномочены как в Зебистане, так и в Ахоруне.
Шахиншах выехал из Шомабада ближе к полудню, когда большая часть делегации уже покинула город. Азим проводил чуть ли не всех, помахав рукой и желая им удачи. Перед своим отъездом он ещё раз напомнил наибу Шомабада найти Амира, сына Мехри.
Свита шахиншаха выехала со свитой наиба Арружа. Они вместе ехали на восток, а на следующий вечер разделились: свита Азима держала путь на юго-восток в сторону Расулабада, а свита Фотеха повернула на северо-восток. Бузург ибн Махмуд кивнул наибу и продолжил путь рядом с шахиншахом и олималикой. У него был нерешительный и задумчивый вид, который не остался незамеченным.
— Вы обеспокоены чем-то, отец? — спросила Зилола и привлекла внимание Азима.
Бузург остановил коня и посмотрел на дочь, затем на зятя. Они тоже остановили своих лошадей.
— Я не верил в вас, — признался Бузург, глядя на Азима. — Но что-то подсказало мне дать вам шанс. Это было голосом твоей матери, — он посмотрел на дочь. — Я до сих пор скучаю по ней. Утратив её, я утратил цель в этой жизни и не уделял тебе должного внимания, — Бузург многозначительно вздохнул и спустился с коня.
Зилола и Азим тоже спешились.
— Прости меня, я не был хорошим отцом, но Азим будет тебе лучшим мужем, — сказал Бузург, посмотрев на них.
Зилола обняла отца и поцеловала его за щёку.
— Я люблю вас, отец, и всегда любила, — сказала она.