А потом были похороны. Им сказали, что мэр пригласил Цыгана в дом, чтобы он посмотрел, что случилось с его новым телевизором-экраном, который он приобрел заграницей. И что лучше отца никто не соображает в аппаратуре и в английском языке. Что никто не может прочитать инструкцию и подключить телевизор. И что когда отец стал подключать, то его якобы случайно ударило током. Человека, который был с электричеством на «Ты», разбирался в сложнейших схемах и проводах, умел из ничего собрать любой телевизор и радиоприемник. Бывший любимчик «Голоса Америки» и профессиональный электроинженер, вдруг взялся за два провода, которые прошибли его трехстами вольт. Заключение о смерти тоже было таким же.
Но мэр, конечно, все это мог подстроить и Катя с мамой знали это лучше всех. Электричество не будет сдирать золотые часы с запястья. Кто-то содрал кожу на двух руках до костей. Гематомы и ссадины не остались ими не замеченные тоже. Он бился за свою жизнь до последнего. Это было видно. Ну что они хотели узнать от отца, когда его пытали? Зачем они убили его? Эти вопросы волновали трех осиротевших женщин.
После похорон к ним в дом пришли бандиты и стали угрожать маме и ее двум дочерям. Они спрашивали, где деньги. Но никто из них, к сожалению, ни про какие деньги не слышал. Для них вообще было шоком то, что их отец был смотрящим города Ростов и весь «общак» денежный был у него.
– Где деньги? – зло цедил сквозь зубы матерый зэк.
– Не знаем, – отвечали три худенькие маленькие женщины, – ищите.
Трое здоровенных мужиков перерыли весь огород, перевернули все в доме. Но Катя с мамой и младшей сестрой вообще не понимали, что происходит. О каких деньгах они говорят. Похоже мама тоже не знала, с кем она прожила такую счастливую семейную жизнь. Семнадцать лет брака были они вместе. Кате на тот момент было всего шестнадцать лет. Она как раз сдала все экзамены на права и ждала своего восемнадцатилетия, чтобы их получить. Но по городу Ростову ездила свободно, никто ее не останавливал. Все знали, чья это дочь.
Катя сидела бледная, как будто мертвая тоже. Она уставилась в одну точку и больше ничего перед собой не видела. Перед нее в этой белой точке был нарисован жирый черный вопрос: – «Как отомстить за отца?». Она плакала, рассказывала этим верзилам-мужикам, как залезла в дом к мэру, как видела отца, которого пытали. И она им сказала, что, скорее всего, они спрашивали у него тоже про ваши грязные деньги. Но бандиты только рассмеялись и сообщили, что никакие пытки не заставили бы Цыгана говорить. Они были уверенны, что деньги взяла мать Кати. Но Катя просила лишь об одном, – чтобы они отомстили мэру за отца.
– За это не переживайте, – говорили бандиты. – Вы лучше по-хорошему деньги верните. А дальше мы будем за него мстить. Это уже не ваше дело как.
– Но мы, правда, не знаем, ни про какие деньги, – клялась испуганная мама. – И требовала подтверждения слов у девочек.
– Папа всегда мне больше доверял, чем всем остальным в доме. Он мне обязательно бы сказал, где деньги, – призналась Катя. – Они точно не у нас.
– Даем вам два дня! – орали на них Зэки. – Если не вернете, пойдете туда же к нему, там встретитесь и расспросите, куда он наши деньги дел.
Мама бросилась на этих отморозков с кулаками и кричала, чтобы быстрее ее с дочерьми отправляли к нему.
Катя услышала, как заскулил Мухтар.
– Пока мы собаку вашу, чтоб не выла, к нему отправим. А завтра уже вас!
Катя сквозь забытье слышала какую-то странную возню во дворе. Она даже не придала этому никакого значения. Она просто подумала, что эти бандиты просто угрожают. Зачем им убивать Мухтара? Но когда Катя вышла из дома и увидела повешенного на собственной цепи Мухтара, который оскалив пасть, висел застывшим через забор. Катя закрыла руками лицо и побежала его снимать. Она думала, что еще сможет его реанимировать. Но у нее ничего не получалось. Катя зашла в сарай, разрыдалась, уткнулась головой в папин старый фирменный американский пиджак в яркую клетку. И так странно ей показалась, что человеческая жизнь – ничто, раз вещи хоронят своих хозяев и остаются после них. От костюма все еще пахло папой, его табаком, его одеколоном. Этот пиджак был его любимой вещью в гардеробе. Конечно, он давно вышел из моды, но в этом пиджаке папа всегда слушал голос Америки и курил трубку, качаясь в старом кресле-качалке.
Катя поцеловала пиджак, потянулась за лопатой, потому что, – как бы это странно не звучало, – она хотела по-человечески похоронить Мухтара, верного папиного друга, который ушел вслед за ним. Она всхлипывала, поднимая лопату с пола, и когда выпрямилась, то случайно увидела над входной дверью два пакета, замотанных скотчем. Один пакет был большой, а другой совсем маленький.