- В этом есть своя правда, - ухмыльнулся Денис. -- И я представляю себе, что Дарья будет рассказывать своим внукам о том, как ей тяжело было жить в начале третьего тысячелетия.
- Интересно, и что это я такого им расскажу? Сейчас же сплошной кайф: быстрый интернет, мобильники, сто программ по телику.
- Вот об этом и расскажешь. Что телевидение и кино были плоскими, объема не было. Компьютер и телевизор были разными устройствами. Телевизор вообще показывал только по "программе". "Программа" -- это не софт, а такой список - в какое время какую передачу показывают, причем другие передачи заказать нельзя. Так что, если хочешь какое-нибудь кино посмотреть или последние новости услышать, приходилось ждать нужного времени. Домохозяйки обычно ждали начала сериалов. А новости показывали все подряд -- отключить ненужные и закачивать только нужные было невозможно. И остановить или повтор сделать нельзя было. Зато почти не было баннеров на экране. Но были рекламные ролики. О, какие это были рекламные ролики! -- Денис потряс ногой, изображая экстаз. - Если хочешь посмотреть или послушать то, что хочешь, а не то, что в программе - нужно было использовать плейеры к телевизору или магнитолы. Музыка и видео записывались на большие блестящие диски, вся полка была завалена коробками.
Мы с Дашкой слушали, как завороженные, а Деинс продолжал:
- Да, еще были "пираты"! Они продавали задешево нелегальные записи и софт. Не с хакерских серверов, а на улицах, в киосках, где угодно. А проверки копирайта в телевизоре тогда еще не было. Зато вирусы тогда были почти безобидные. Если попал в компьютер -- там и оставался, попасть в холодильник или в фен не мог. - Мы с дочерью уже корчились от смеха, а Денис невозмутимо вещал: - Народ повсеместно использовал для развлечений такие же компьютеры, что и программеры -- с них в форумы ходили, в игры играли, в офисах такие же были для работы. Причем почти все компьютеры были одинакового серого цвета. Весь софт приходилось ставить самому, причем софт даже настраивать нужно было. В офисах поэтому держали специальных людей --админов. Зато можно было заходить на любые сайты, а не только на одобренные производителем.
- Расскажи об экономике, - потребовала я.
- Пожалуйста, - согласился он. - У налоговой службы не было автоматического отслеживания денег. Сумму налога нужно было самому декларировать. Многие этим пользовались. Но налоговики могли проверить, их боялись. На каждого человека была целая куча отдельных документов --паспорт, загранпаспорт (отдельный!), водительские права, пенсионное страховое свидетельство, трудовая книжка, пропуска. А в паспортах было только фото, причем плоское, сетчатку еще не записывали.
- Денис, подожди, не надо больше, -- стонала я, вытирая слезы. Денис произносил эту речь с серьезным лицом, а у Дарьи в глазах светилась такая работа мысли, что на это невозможно было смотреть без смеха. -- Скажи, у тебя что, машина времени сломалась? И ты у нас вынужденную посадку решил сделать?
- Угу, - кивнул он. -- И если меня не покормить, то поломается не только машина времени.
- Пошли на кухню, у меня там вчерашний борщ остался. А ты сам знаешь, если любишь вчерашний борщ, то...
- Приходите завтра, - докончил Денис фразу.
За обедом я рассказала ему последние новости: о переезде профессора, о его подарке и о визите Ирины.
- А что, неплохо... -- откомментировал он, глотая борщ, - "Если б я был султан...". Ты посоветуй ей проконсультироваться у адвоката. Если она живет с ним больше года, то имеет право на половину имущества.
- Другая женщина тоже с ними живет, а через год будет иметь право на другую половину. Что тогда?
- Да уж... Натворил рабби Гершом дел.
- Ты это о чем? Какой рабби Гершом? -- удивилась я.
- В 997 году от рождества Христова светило еврейской ашкеназской мысли, раввин по имени Гершом издал запрет на многоженство, - объяснил Денис. -- И, что самое интересное, дал этому запрету срок тысячу лет. А в 1997 году запрет кончился, теперь теоретически можно брать жену, и ни один раввин тебе слова не скажкт, разве что обвинит в нарушении статуса-кво, мол, не принято.
- А про мужей более одного этот рабби ничего не говорил? -- я толкнула его в бок.
- Оно тебе надо? -- удивился Денис. -- С нами же одна лихорадка.
- Резонно, - ответила я, а про себя подумала: чего только в жизни не бывает, и выкинула из головы эту историю о любвеобильном грузчике и его двух женах.
x x x
А на следующее утро позвонил Алон Розенталь.
- Валерия, добрый день, - произнес он обепокоенным тоном.
- Добрый день, Алон! -- ответила я. -- Как вам на новом месте?
- У меня проблема: пропала коробка со светильником Эхнатона.
- Как это пропала?
- Не знаю. Все раритеты были упакованы по отдельности в небольшие коробки. Их грузили последними. Все коробки на месте, а светильника нет. Это очень ценная вещь, и мне крайне жаль, что она пропала.
- Чем я могу вам помочь? -- спросила я, давя в себе недоброе чувство. Хотелось оправдываться, возмущаться, доказывать, что не верблюд, но я переборола себя.
- У меня две идеи. Первая: посмотрите среди ваших коробок с книгами, может, случайно грузчики отнесли светильник вам, а вы не заметили. А если нет, то надо встретиться с ними и поговорить. Вот тут я надеюсь на вашу помощь, Валерия, так как я сам по-русски знаю лишь "водка" и "Сталин", а их иврит несовершенен, мы можем не понять друг друга.
- Хорошо, Алон. Я сейчас проверю дома, а если нет, то поеду на Мигдаль, в агенство по перевозкам, - чуяло мое сердце, что история с Ириной просто так не кончится!
Дома, конечно, никакого светильника мы не нашли. Я обшарила все коробки, заглянула под шкаф -- ничего. Пришлось ехать в агенство.
Белую надпись на синем фоне "Воловик и Ко", издали отсвечивающую патриотизмом, я заметила сразу. На фасаде замшелого здания "Бейт-Гур" она была самой новенькой и блестящей.
Когда Ирина, сидящая за столом в приемной, увидела меня, на ее лице промелькнул ярко выраженный испуг. Она даже оглянулась -- не видит ли кто, что я зашла в контору.
- Добрый вечер, - поздоровалась я. -- Вы одна?
- Да, - ответила она и попыталась улыбнуться. У нее это плохо получилось, и она принялась перебирать папки на столе, чтобы скрыть замешательство.
- А где Вадим?
- Он поехал по вызову. Сегодня бригада работает в Иерусалиме.
- Как мне до него дозвониться?
- Сейчас я ему наберу. А что случилось?
- Вчера он с рабочими перевозил мебель профессора Розенталя. А сегодня профессор позвонил мне и сказал, что у него пропала ценная вещь. Алон попросил меня выяснить, может, Вадиму что-либо известно о пропаже?
- Вы обвиняете наше агенство в краже? -- раздался за моей спиной голос. Я обернулась. На пороге стояла худенькая молодая женщина в очках и льняном деловом костюме. Она смотрела на меня осуждающе, а я не люблю ни таких взглядов, ни такого тона.
- Представьтесь, пожалуйста. С кем имею честь? -- самым ледяным тоном, на который была способна, произнесла я.
- Елена, совладелец агенства и уполномочена решать все вопросы в отсутствии Вадима, - она прошла и села за свой стол.
- Спасибо, - кивнула я, - может быть, ваша помощь мне и понадобится. Ирина любезно согласилась соединить меня напрямую с Вадимом, минуя передаточное звено.
И отвернулась от Елены. Ирина тем временем сосредоточенно тыкала в кнопки телефона.
- Нет, никто не отвечает, - сокрушенно ответила она. -- Сотовый на автоответчике. Куда он мог запропаститься?
- Когда Вадим возвращается из Иерусалима? -- спросила я.