— Это твои победы, — заканчиваю я.
— Умная девочка, — от этих двух слов меня пробирает пылающая ярость. Он снова садится за стол. — Держи меня в курсе, иди работай и закрой дверь с той стороны.
Разговор со мной окончен.
***
После последней встречи я вытащила Амелию и Дэрил поужинать в Café Med. На улице было не меньше двадцати градусов, когда мы сели в патио, но Дэрил сидела в огромном бежевом свитере и солнцезащитных очках, хотя солнце село час назад. Это Лос-Анджелес, детка.
Café Med — это крутой маленький ресторанчик на бульваре Сансет, что означает превосходный обзор. По тротуару на противоположной стороне идет женщина на восьмисантиметровой платформе и в шелковом кимоно. Из-за угла поворачивает машина с аэрографией пустыни на заднем стекле. Мы предпочли бы увидеть какую-нибудь знаменитость, но нашим взглядам предстает мужчина в балетной пачке с детской коляской, наполненной алюминиевыми банками.
— Слышала, ты сегодня разговаривала с Брэдом, — говорит Амелия, а потом с широкой улыбкой добавляет: — Уверена, было весело!
— Он всегда так по-мудацки себя ведет с тобой, — замечает Дэрил.
— Не знаю, — уклончиво отвечаю я. — Думаю, у него есть версии мудаковатости для каждого. Он умный. И знает, у кого и где больные мозоли.
Мы поворачиваемся и смотрим, как Стеф обходит хостес и с улыбкой быстро идет к нам.
— Простите, что опоздала, — она вешает сумку на спинку пустого стула рядом с Дэрил и садится. — Самая длинная встреча с клиентом на свете.
— А мы еще не заказали, — я протягиваю ей меню. — Но вино уже в пути.
— И ангелы поют «Аллилуйя», — бормочет Стеф и выбирает блюдо.
— Как пятничный вечер? Понравился? — спрашивает Дэрил.
— Мне да, — искренне отвечаю я.
— Это означает, что я прощена за свое отсутствие? — интересуется она.
Стеф энергично кивает, но я кидаю кусочек хлеба в рот и, склонив голову набок, задумчиво жую.
— Еще не решила.
Дэрил демонстративно хватается за сердце.
Открыв было рот, чтобы рассказать им обеим про вечеринку, я внезапно понимаю, что если Стеф и Майку по двадцать семь лет, а Картер их ровесник, то… Картер младше меня на шесть лет.
На шесть лет.
Словно прочитав мои мысли, Стеф кладет меню на стол и говорит:
— Ты очень понравилась Картеру.
Сама не понимаю, почему про разницу в возрасте до меня не дошло еще на вечеринке, но сейчас это кажется решающим фактором «против». Я никогда не встречалась с парнем значительно моложе себя. А разница между тридцатью тремя и двадцатью семью действительно значительная. Конечно же, на свидание еще никто не идет, но если я отправлю ему сообщение или, например, пофантазирую о нем без одежды… Не сделает ли меня эта разница в шесть лет престарелой любительницей молоденьких мальчиков?
Поблагодарив поставившего передо мной бокал вина официанта, я поворачиваюсь к Стеф.
— Ой-й-й, Стеф. До меня только сейчас дошло, что он твой ровесник.
— А кто такой Картер? — спрашивает Амелия. — Что-то не припомню это имя.
— Он друг Майка и Стеф, — отвечаю я и делаю глоток вина. — Он забавный. Кстати, Дэрил может быть с ним знакома. Он из TV-lit, работает в «CTM».
— Картер Аарон? Я с ним не работала, но говорят, он хорош.
— Еще как, — говорит Стеф, а потом смотрит на меня. — Ты назвала его «забавным»? Да он обжигающе горяч, Иви. Картер очень привлекательный, умный и действительно хороший парень, который вполне может оказаться достаточно хорошим для тебя.
Я решаю не заострять внимание на том, что я якобы чересчур придирчивая.
— И слишком молод, — добавляю я. — Этот факт ты почему-то забыла упомянуть.
— Ему двадцать восемь!
— Пф-ф, — что ж, выходит, я всего на пять лет старше. — Да я уже в школу ходила, когда он только родился.
— В детский сад, — поправляет меня Стеф.
— И эта разница в возрасте ощущается важной, — я вспоминаю себя в двадцать восемь. Наблюдать за моими сверстниками-парнями тогда было все равно что смотреть на кукол-маппетов, поселившихся в телах взрослых вроде бы людей и пытающихся оттуда ориентироваться в пространстве.
— Ну, на восточном побережье мальчики взрослеют быстрей, — рассуждает Стеф.
Мы с Амелией обмениваемся скептическими взглядами.
— Для всех, кому уже тридцать лет, двадцать восемь — это какой-то ненастоящий возраст, — говорит она.
Я киваю.
— А мне уже три года как тридцать.
— Это всего лишь означает твой сексуальный расцвет, — нараспев говорит Дэрил. — Да ладно тебе, поживи полной жизнью хоть немного, — потанцевав сидя на стуле и хитро глядя при этом в мою сторону, она добавляет: — Парень… да еще и моложе.
Я издаю стон.
— Если честно, Иви, — говорит Стеф, — у меня такое чувство, будто ты постоянно ищешь причины, чтобы ни с кем не встречаться, — ее слова эхом отзываются в моей голове, даже когда она продолжает: — Тебе с ним понравилось. Ему с тобой тоже. Почему бы тогда ему не позвонить?
— Я не ищу причины, чтобы ни с кем не встречаться, — немного обидевшись, хмуро замечаю я.
— Вообще-то, — встревает Дэрил, — ищешь и находишь. Ты придирчивая до невозможности.
Я бросаю на Дэрил подозрительный взгляд.
— Сказала одинокая девушка.
— Так, ладно, — подняв руку, говорит Амелия. — Я все понимаю, когда ты говоришь про возраст, но пять лет — это немного. Стала бы ты сомневаться насчет свидания с парнем на пять лет старше?
— Ты слишком, умная, Амелия, — бормочу я.
Она смеется.
— Я считаю, ты должна ему позвонить.
— А ты слышала, как я говорила, что он агент? Агент, который при этом младше.
Амелия морщится.
— Кстати, — Дэрил наконец снимает солнцезащитные очки. — Ты так и не рассказала, о чем с тобой хотел поговорить Брэд.
— Он хочет, чтобы я помогла Джону Файнману и заняла его работой, — смеюсь я. — В какой вселенной так бывает? Джон показывал мне офис, когда я начала работать в «П&Д».
Посмотрев по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет никого из знакомых, я снова поворачиваюсь к девочкам.
— Знаете, да, когда кто-нибудь что-нибудь замышляет, то он подозревает в том же всех остальных? Вот в последнее время у меня такое же чувство по отношению к Брэду.
— Ага, типа когда один изменяет и думает, что ему изменяет вторая половина, — кивая, говорит Дэрил.
— Наверное, так, — я пожимаю плечами. — Но что-то явно происходит.
— Я знаю, что за последнее время в его кабинет было направлено много отчетов о прибылях, — добавляет Амелия. — Не понимаю, что это означает, но это достаточно странный факт, чтобы девочки из финансового сбились с ног.
— Почему меня все это беспокоит? — задаю я сама себе вопрос и беру бокал. — Просто я не доверяю Брэду.
— Слушай, вот именно поэтому тебе и стоит позвонить Картеру, — говорит Стеф. — Снять стресс оргазмами.
Мои подруги те еще помощнички.
— глава четвертая —
Картер
МК и я — единственные люди, которые счастливы, что я сейчас живу в Лос-Анджелесе. Моему брату, понятное дело, все равно, а вот родители… что ж, даже спустя два года они продолжают протестовать столь же яростно. Джоне в Малибу жить нормально, потому что Джона молод, идет вслед за своей мечтой и с ним не случится ничего плохого. Но Картер, живущий в Беверли Хиллз… Это страх и ужас.
В понедельник вечером я звоню родителям, чтобы подтвердить, что я не умер и не валяюсь в канаве.
— Ну ладно, — говорит папа. — Но тебе стоит почаще видеться с братом. Ему одиноко.
— Это Джоне-то? — со смехом переспрашиваю я и переворачиваю сыр на гриль-сковороде. — Поверь мне, он совершенно не одинок.
— Повидайся с ним, — встревает мама. — Он ведь живет совсем рядом.
— Мам, он в Малибу. Это где-то в часе езды.
Папа недоверчиво покашливает.
— Бруклин от нас тоже в часе езды, но мы видимся с твоими тетушками каждые выходные, а ты знаешь, что у них творится в Бруклине? Картер, у них деревья наряжены в свитера. Однажды я увидел, как кто-то выгуливал чертового павлина. А когда зашел выпить кофе, странное хипстерское место оказалось по совместительству магазином, где продают пряжу. Кофе и пряжа. Кому в голову придет соединить это вместе?