Входим мы, там что-то такое, je ne sais quo[150], вроде рулетки. Старушоночка подает мне шарик и говорит: «Voilà, madame, jettez cotte boule». Я и спрашиваю, combien cela coute? Она мне сказала цену. На наши деньги выйдет так, копейка. Я взяла эту boule, бросила.
«Voilà, madame, vons avezgagné».
Смотрю, открывает старушоночка сундук, вытаскивает, что бы вы думали? Вот этакий лист, — m-me Травнинская широко расставила руки, — и на нем все миндальные лепешечки. Ну усеян, просто усеян. Мы попробовали. Мягкие, вкусные, так и тают во рту. И ведь все за копейку. Imaginez vous, mesdames[151], за одну копейку! — восклицала она с умилением, грациозно потряхивая сложенными руками.
— Вы бывали на bals mobile?[152] — спросила прогрессистка.
— Mais comment?[153] Кто же из русских не бывает там!
— Какая у вас хорошенькая брошка, Александра Филипповна, — заметила жена священника хозяйке.
— Папа́ из Петербурга прислал, — отвечала Счетникова, взглянув вскользь на брошку.
Она не прочь была помолодиться и, вследствие этой невинной страстишки, говоря о своих родителях, называла их «папа́» и «мама́» с каким-то особенно мягким, детским акцентом.
Разговор продолжался в том же духе.
Вдруг кто-то из мужчин, стоявший у окна в зале, громко сказал:
— Николай-то Игнатьич! Николай-то Игнатьич! Посмотрите.
— Где?
— Вон катит.
Произошла маленькая суматоха. Все дамы без исключения и несколько мужчин бросились к окнам. Мимо проехали щегольские парные сани; в них сидели господин и очень хорошенькая дама в боярке.
Посыпались вопросы, восклицания.
— Когда это он успел приехать?
— Лошадки-то у него славные, — пробасил священник.
— И негодяйка-то эта с ним, — воскликнул помещик во всеуслышание.
— Полинька молодец, — подхватил Егор Петрович. — Знать себе ничего не хочет.
— Такие женщины настоящее золото, — заметил с иронией румяный юноша, — прогресс распространяют!
— Егор Петрович, — сказал брюнет, посмеиваясь, — ведь Полинька осуществила на деле вашу идею браков по контракту.
— Да-с, — ответил с каким-то многозначительным выражением Егор Петрович. — А ведь боярка-то идет к ней! Право, идет, Василий Дмитрич. А? — прибавил он, с усмешкою взглянув на брюнета.
— Идет, — ответил брюнет сухо.
— Вы… бы… того, — продолжал Егор Петрович.
— Что?
— Приволокнулись бы за ней.
— Зачем? — спросил брюнет с пренебрежением.
— Да так. Почему же нет. Будь я холостой, я приволокнулся бы.
— Да разве вам жена мешает? — спросил брюнет насмешливо.
— Ну нет… А все не то, знаете…
В эту минуту в зал вошло несколько дам.
— Messieurs[154], — заговорила Травнинская, окидывая всех одним взглядом, — решите наш спор. Кто проехал с Николаем Игнатьичем? Наталья Игнатьевна?
— Нет, не она, ваше превосходительство, — поспешил ответить Егор Петрович.
— Но вот, и m-me Лесенская говорит, что не она. Кто же! Неужели эта?.. — M-me Травнинская остановилась, не находя слова, каким бы следовало назвать проехавшую даму. Надо сказать, что m-me Травнинская была весьма добродетельная особа и наблюдала за нравственностью плеснеозерских дам со рвением полицмейстера.
— С ним проехала Полинька, ваше превосходительство, — донес брюнет.
M-me Травнинская вздернула плечи и всплеснула руками.
— Может ли это быть? — воскликнула она с негодованием.
— Разумеется, она! Чему ж тут удивляться, — сказал помещик. — Разве у этих женщин есть стыд, есть совесть?
— Но послушайте! — продолжала восклицать m-me Травнинская. — Как же это можно? En plein jour[155], — прибавила она, обращаясь к дамам.
Дамы ответили единодушною одобрительною усмешкою.
— Это еще ничего, ваше превосходительство, — сказал пожилой доктор, — еще не то будет. Эта особа скоро сделает визиты нашим женам. Помилуйте, отчего ж ей и не ездить с Николаем Игнатьичем пред лицом всего города, когда Наталья Игнатьевна взяла ее под свое покровительство, а мало того что принимает ее у себя, так и везде ездит с ней.
— Этого не может быть, это неправда, — ответила запальчиво m-me Травнинская.
— Да когда ж я докладываю вам, что сам видел своими глазами. Третьего дня иду я, а они обе у овощной лавки из экипажа выходят.
— А я на прошедшей неделе застал ее у Натальи Игнатьевны, — прибавил брюнет, — только не удалось поговорить с ней. Ушла.
— Да разве вы не знали этого, ваше превосходительство? Они частехонько прогуливаются вместе.
151
«Вот, сударыня, бросьте этот шар»… сколько это стоит?.. «Вот, сударыня, вы и выиграли»… Вообразите себе, сударыни