Он остановился как вкопанный. Из дома вышла Кристи. Ее рыжие кудри спускались по спине и обрамляли лицо сияющим ореолом. Закинув на плечо рюкзак, Кристи огляделась, словно скрывающийся с места преступления вор.
Джеймс нахмурился. Что-то пошло не так. Ранее она дала понять, что ей не нужно его общество. Но когда она спустилась к подземной железной дороге, он направился за ней.
Что-то его тревожило. Ему пришло в голову, что в выражении ее глаз таилась вина. С чего бы Кристи Минслоу чувствовать себя виноватой?
Если только…
Джеймс гневно сжал губы. Что, если у нее назначена встреча с одним из его конкурентов? Он знал, что Мэддокс ею тоже интересуется. И Белла Фалькони, глава фирмы «Жасмин», пошла бы на любые уловки, дай ей волю. Но он думал, что у него все под контролем.
Ему стало не по себе. Неужели невозможно найти в этом бизнесе хоть одного честного человека?
Он купил проездной, потому что понятия не имел, куда Кристи направлялась. Но если она намерена его обмануть, он хотел об этом знать.
Он сел в тот же поезд, что и она, но в другой вагон. Скрытность не была его сильной стороной, но Кристи казалась слишком поглощенной своими мыслями, чтобы смотреть по сторонам.
«Боже, — подумал он с внезапным отвращением. — Я за ней шпионю?» Это было похоже на преследование. Хотя… почему «похоже»? Это и есть преследование. Его мать аплодировала бы стоя, если бы когда-нибудь об этом услышала, и это его не утешало. Что делать? Выйти на следующей остановке и вернуться в квартиру, предоставив Кристи саму себе.
Джеймс провел рукой по лицу. На карту поставлено слишком многое. Если он не сумеет переломить нынешнюю волну негативного общественного мнения, направленного на «МА», то окажется ответственным за тонущий корабль. Он пообещал отцу, что сделает все, что в его силах, ради защиты и продвижения интересов компании.
Нет, действовать нужно решительно. Лучше шанса вытащить фирму из болота дурных слухов и вернуть общественное расположение не найдется. Он не собирался уходить с поля боя.
Джеймс остался в поезде. Он следил за Кристи не для того, чтобы ей навредить. Он даже не винил ее в том, что ее соблазнило более серьезное и выгодное предложение.
Но он был уверен, что его предложение будет самым выгодным, ярким и соблазнительным из всех, что она получит.
Джеймс не доверял тактике своих конкурентов и их моральному облику. Они играли по тем же правилам, что и его мать. У нее были свои причины. Характер его матери закалили плохие условия. Джеймс понимал, почему она вела себя именно так. Но это была не та культура, которую он хотел развивать в «МА», и он не позволит сделке с Кристи сорваться.
Кристи вышла в аэропорту. Что за черт? Она улетает обратно в Австралию? Не сказав Джеймсу ни слова? Но у нее нет чемодана… Хотя можно было послать его заранее или оставить инструкции в квартире.
В его животе словно образовался камень. Если она уезжает, то что ее напугало?
Но Кристи не пошла к стойке регистрации. Вместо этого она зашагала в противоположном направлении.
Он последовал за ней через весь аэропорт до комплекса «Драгоценность». Она вошла в тропический сад, и он стоял в стороне, защищенный от посторонних взглядов пальмами и орхидеями, а она сидела перед водопадом и любовалась им широко раскрытыми глазами, как будто пыталась запомнить каждый момент. Джеймс ждал, чтобы узнать, с кем она встречается, и с каждой секундой его лицо становилось еще мрачнее.
За следующие двадцать минут Кристи ни разу не взглянула на часы, не смотрела на вход или на прохожих, и Джеймс наконец пришел к выводу, что она ни с кем не встречается.
Неужели Кристи просто хотела увидеть сад? Что-то в его груди сжалось. Почему она ничего не сказала раньше? Они могли сделать небольшую остановку перед отъездом из аэропорта. Неужели она думала, что он будет против?
Джеймс повернулся, чтобы уйти, но замешкался, увидев ее опущенные плечи. Что-то ее беспокоило.
Кристи была одна, в чужом городе, в чужой стране.
Не отдавая себе отчета, он прошел через сад, чтобы занять место на скамейке рядом с ней.
Она взглянула на него искоса, а затем подпрыгнула от неожиданности.
— Мистер Купер-Форд!
— Джеймс.
— Я… что вы здесь делаете? — Ее янтарно-карие глаза оглядели его от макушки до кончиков кроссовок и обратно.
Он чувствовал себя так, словно по жилам пробежал огонь. Не мог произнести ни единого слова — горло словно сдавило. Ее внезапная улыбка, яркая и искренняя, лишила его дара речи.