Тяжело обречь на такое сына, но тянуть больше нельзя, Флоримон не может оставаться при дворе. Парижское отшельничество раскрыло ей истинное положение вещей. Ни весной после скандала с Дюшесом, ни сейчас после дуэли, пусть оба раза проблема мирно уладилась, король не согласился вернуть Флоримона в свою свиту. Людовик XIV признал благородное происхождение мальчика, но речь не шла о том, что он оправдал Жоффрея, ведь действительно десять лет назад казнь была лишь заменена на заключение. Анжелика боялась, что сын, уже легко познав успех, но чувствуя себя ущемленным, мог, сам того не желая, повторить трагическую судьбу Жоффрея. Неужели король думает о том же? Флоримону нужна почва под ногами, как сказал аббат, и мир в душе.
Как все таки любит шутить жизнь! Не будь угроз герцога де Вивонна, она бы не вспомнила о руднике и не смогла бы сейчас сказать о нем мальчику. А ведь ему оказались так нужны эти слова! Адмирал замышлял зло, но сделал добро. Почему бы не отправить ему бочонок вина, которое прислал ей из Монтелу отец? Вивонн пуатевенец, как и она, он оценит вино их родной провинции, только тот, кто вырос в Пуату, понимает истинный аромат и вкус этого терпкого вина из местного винограда.
Мысли Анжелики обратились к Шарлю-Анри. Она опасалась, что принцу де Конде из-за дуэли Флоримона теперь труднее будет получить согласие короля об опеке над ее младшим сыном. Она сказала об этом Флоримону.
— Матушка, вы с ума сошли! Зачем Шарлю-Анри опальный опекун? Господин де Конде сражался против короля на стороне испанцев, был заочно приговорен к казни. Король простил, но не забыл, так говорят все! Шарль-Анри не сможет теперь сделать карьеру! — Флоримон театрально воздел здоровую руку к небесам.
— Мой мальчик, ты слишком горячишься. Ты не можешь не знать, что Его Высочество принц крови и большой военачальник, два года назад он командовал армией во Франш-Конте. Значит король ему доверяет.
— Да, командовал, но только после того, как убили вашего мужа, маршала дю Плесси! — закричал Флоримон. — А так бы король его не назначил!
— Да простит меня госпожа маркиза, но вам, сударь, как придворному надо понимать, что нельзя недооценивать представителей рода де Конде, — подняв палец, сказал аббат де Ледигьер. — Отец принца был не промах, выступал соперником короля Генриха IV из-за красавицы Шарлотты де Монморанси, будущей матери Великого Конде. Увез жену в провинцию, а потом в Брабант. Только после смерти короля они смогли вернуться во Францию, где принц за участие в заговоре оказался в тюремном заключении в Венсене и супруга добровольно разделила его участь. Каких только историй не найдется в семьях французских вельмож и принцев крови!
Флоримона позвал Шарль-Анри и он побежал к нему.
— А вы повзрослели, друг мой, — сказала Анжелика аббату. — Вы уже не тот юноша, который когда-то пришел в мой дом с наивно распахнутыми глазами.
Она серьезно поговорит с де Ледигьером, а тот уже найдет нужные слова, чтобы смягчить Флоримона по отношению к Жоффрею, сумеет объяснить, что важно если не понять, это нам не всегда доступно, то простить. Аббат должен и может помочь ей. Она продолжила:
— Мне спокойнее, если вы и дальше будете рядом с Флоримоном. В коллеж знатные ученики допускаются с людьми своего дома.
— Мадам, я бы предпочел остаться в вашей свите, мне кажется, я вам больше пригожусь, чем Флоримону. В коллеже и без меня хватает наставников. Может быть лучше мое место займет Мальбран?
— Нет, друг мой. В выездке и фехтовании Флоримон попрактикуется и без Мальбрана. Моему сыну нужна духовная опора, его душа растет, и добрый наставник, которым стали для него вы, важнее всего на свете. Однажды, на опасном повороте, именно добрый пастырь смог направить меня на путь истинный, смог найти простые и чуткие слова, которые внесли в мою душу успокоение. Я говорю об отце Венсане де Поле, — добавила она, увидев, что аббат не осмеливается спросить, кого она имеет в виду.
— О, мадам! Вы мне оказываете большую честь, ставя меня вровень с этим святым человеком! Вы были знакомы?
— Немного. Но даже одной встречи хватило, чтобы я на всю жизнь его запомнила и уяснила, как важна в трудную минуту духовная поддержка. Юной душе моего сына она нужнее, чем мне сейчас.
Анжелика уже решила, что Флоримон будет учиться в парижском Клермонском коллеже, который находился в ведении иезуитского ордена. Знатные отпрыски туда поступали со своими слугами и жили на полном пансионе. Раймон, которого она известила о своих планах, ее полностью поддержал. Он признавал только обучение у иезуитов и не любил университет.