Лиза попыталась закричать, позвать на помощь, но в рот попала вода. Боль в горле и груди вызвала новую волну паники. Лиза отчаянно замолотила руками и ногами, но куда там. Они одеревенели. Не гибкие конечности молодой женщины, а бревна. В ужасе Лиза извернулась, чтобы не смотреть вниз, и увидела небо через пелену озерной воды. Но почему-то не привычного цвета, а золотистого. В голове застучало, видно, от нехватки кислорода, а в ушах зазвучали незнакомые голоса. Женский и мужской:
"Она ошиблась. Нельзя было использовать магию возвращения. Это противоречит правилам. И здравому смыслу".
"Она никогда не ошибается. Не считая последнего принятого в жизни решения".
"Будь, по-твоему. Не ошибается. Но что теперь делать с ребенком? Ему здесь не место".
"Значит, необходимо найти подходящее место. Справишься, Виола?"
"Когда я тебя подводила?"
Сознание почти уплыло, и за мгновение до конца Лиза увидела их — мужчину и женщину. Его со спины — в зеленой куртке с меховым капюшоном, ее спереди: бледное лицо с падающими на лоб пепельными локонами, голубые ясные глаза, капризные губы. Она держала завернутого в одеяльце младенца. Ребенок мирно спал, не подозревая, что двое взрослых решают его судьбу.
Они исчезли. Растворились. А небо померкло. Но прежде чем кануло в небытие все остальное, сверху потянулась руку. Мужская, сильная. Пальцы крепко вцепились в лизины волосы, и потянули ее назад — в мир живых. Мгновение, и она получила шанс сделать вдох. Но воздух не сразу попал в легкие. Помешала вода. Лиза закашлялась. Она кашляла и кашляла, пока ее затаскивали в лодку и укутывали в ветровку.
— Все хорошо. Ну-ну, не плачь. Просто отдышись.
Лиза и не заметила, что по щекам ручьем бегут слезы.
Прошло, наверное, еще минут пять, прежде чем она смогла заговорить.
— Мне так жаль, — каждое слово давалось с трудом, горло раздирало от боли. — Я хотела ее спасти. Но не смогла. Не понимаю, я же хорошо плаваю.
— Ее? — переспросил спаситель с тревогой.
Лиза горько всхлипнула. Ну что за судьба гадкая? И с собственной жизнью разобраться не в состоянии, и чужую спасти не вышло.
— Женщина… она… она утопилась, — Лиза заревела в голос.
Спаситель застыл на несколько мгновений, а потом обхватил крепкими ладонями ее мокрое лицо, внимательно посмотрел в глаза.
— Этого не было. To есть, было, но много лет назад.
— Что? — переспросила Лиза непонимающе, внимательно разглядывая мужчину. Статный, широкоплечий. Белокурые волосы перехвачены резинкой, собраны в куцый хвост. А глаза… глаза, как это треклятое озеро. Сине-зеленые, на вид спокойные, но в глубине кроется нечто такое… загадочное. Или даже опасное.
— Озеро зачаровано, — пояснил мужчина. — Собственно, это началось с тех самых пор, как женщина — ее звали Валентина — утопилась. Теперь каждый вечер ее тень проделывает это вновь. Потому в это время здесь и запрещено купаться. Вода затягивает даже опытных пловцов. Правда, саму Валентину редко кто-то видит. Но вам довелось.
Лиза покачала головой. Топится каждый вечер? Бред!
— Это легенда такая?
— Увы, нет. Это магия.
Лиза нервно засмеялась. Ее совсем за дурочку держат?
Спаситель посмотрел строго, но быстро смягчился. Ругать едва не утонувшую женщину — плохая затея.
— На свете существуют вещи, которые не способны объяснить ни наука, ни логика. И, да, магия существует, Лиза. Здесь ею пронизан каждый сантиметр.
Она задрожала. И вовсе не потому, что окунулась в озеро.
— Я не представлялась, — прошептала плохо слушающимися губами.
Мужчина улыбнулся.
— Меня зовут Влад. Работаю в пансионате. Всех знаю. За последнюю неделю у нас появилась только одна новенькая постоялица. Приехала сегодня. Пациентка Ясмины — Лиза. Тут детективом быть не требуется.
От сердца отлегло. И правда, все просто.
— Вот что, Лиза, — Влад взялся за весла. — Давайте-ка доставлю тебя в пансионат. Но завтра после обеда заберу на прогулку. Покажу все тут. Озеро грез великолепно. Не хотелось бы, чтобы ты его возненавидела из-за сегодняшнего происшествия.
***
Ох, ну и шум поднялся в пятом домике. Татьяна устроила Наташе со Степаном взбучку века. Мол, потеряли новенькую. И если б не Влад, все закончилось б плачевно. Горе-спутники молчали, слушали ругань, не смея возражать. Зато потом, пока Лиза ужинала пирогом с рисом и мясом, а Татьяна пропадала где-то на территории, долго шептались в углу.