…Данин молча отвернулся. В зеркальце над лобовым стеклом он поймал взгляд Вити. По глазам его было видно, что таксист что-то сосредоточенно соображал, взвешивал, прикидывал. Ненависти или хотя бы недоброжелательности в его взгляде Вадим не уловил. Но ему было уже все равно.
— Эй, орлы, — впервые подал голос Витя, и звенел он тревогой. — А за нами хвост!
— Что?! — встрепенулся Курьер, но оборачиваться не стал — ученый. — Что ты мелешь? От испуга «глюки» начались?
Витя сплюнул в окно и проговорил ровно:
— Я раллист. Мастер спорта международного класса. Пятнадцать лет за рулем. Я дорогу знаю, как свою ладонь, и знаю, как тачки себя ведут, я каждого рулилу чую. Понял? Двенадцать восемьдесят четыре, «Жигули», красные, через машину за нами. Это хвост. Он пасет нас уже минут десять… Менты!
— Ты уверен? — И Курьер все-таки осторожно обернулся, глаза засуетились, забегали. — Надо уходить. Как? Мы же почти за городом.
И вправду, мелькали уже пыльные, приземистые домики с небольшими, заросшими зеленью участками.
— Вляпались — мрачно, сквозь зубы процедил Толстяк, что сидел справа, и, подумав немного, смачно выругался.
— Не каркай! — едва сдерживая ярость, проговорил Курьер. — Если они нас не повинтили сразу — значит, им надо только пропасти нас. Значит, надо отрываться, так?
— Или остановиться, — подал голос Вадим. Судорожная пляска в груди унялась.
— Или порешить тебя, — без всякого выражения внес свое предложение Толстяк.
— Давай, — спокойно согласился Вадим и не спеша повернулся к Толстяку.
Толстяк пожал плечами и, кряхтя, полез в карман.
— Заткнись ты наконец, ублюдок! — не выдержал Курьер.
Толстяк опять пожал плечами и вынул из кармана руку.
Данин уловил в зеркальце мелькнувшую на лице таксиста тоскливую усмешку.
— А ты умерь свою отвагу, герой, — устало посоветовал Курьер Данину. — Твои дружки далеко, а мы близко. Вот они мы, — он подергал пальцами свою куртку. — Потрогай…
Вадим не шелохнулся. Он вдруг подумал, что есть замечательный способ привлечь к себе внимание — что-нибудь такое сотворить возле первого встретившегося на пути поста ГАИ.
— Не гони, — попросил Курьер. Он сидел, вцепившись побелевшими пальцами в спинку водительского сиденья. — Не гони, — повторил он и, словно читая Вадимовы мысли, предупредил: — Скоро пост ГАИ. Объедем от греха подальше.
— Это как это мы объедем? — с ехидцей спросил Витя.
Курьер положил ему руку на плечо и, надавив на него, проговорил вкрадчиво:
— Через полкилометра съезд будет. Ты его прекрасно знаешь. Бывало, вместе ездили. Забывчивый стал.
— Верно, — без особого энтузиазма согласился Витя. — Запамятовал.
Машина резво ушла с мостовой, вздрогнула, въехав на неровный грунт, и помчалась по проселку.
— Теперь гони! — крикнул Курьер. — Что есть силы гони!
Загрохотали, забряцали всполошенно какие-то железки в автомобиле, завыл от натуги мотор. Данин оглянулся. Красные «Жигули» отстали теперь метров на триста. Автомобильчик подпрыгивал на ухабах, как детский резиновый мячик. Чья-то голова высунулась из кабины и мгновенно исчезла. И Данину показалось, что он узнал того, кто высовывался. Слишком приметным и запоминающимся был оперативник Петухов. Но откуда взялась милиция?
— Через пару километров параллельное шоссе, — крикнул, перекрывая шум, Курьер. — Уходи вправо.
— Сам знаю, — отозвался таксист.
Посветлело впереди, деревья поредели, а потом и вовсе расступились… У пересечения проселка с шоссе желтела «Волга» с надписью «ГАИ» на дверце.
— Че-рт! — заревел Курьер и хлопнул в сердцах по спинке сиденья.
— Надо останавливаться, — Виктор сбросил скорость. — Мы ничего не нарушили Проверят документы и отпустят.