Свидетелей нужно убрать
Часть 1
Аэропорт Мадрида гудел словно разворошенный улей, одновременно напоминая торговые ряды базара, кругом толкотня от бесконечного наплыва разноязычных туристов, оглушительные крики местных таксистов и всё это под палящим испанским солнцем в здании с постоянно сломанными кондиционерами. Я терпеливо дождалась, когда на ленте покажется мой ядовито лимонный чемодан и схватив его за ручку, поспешила покинуть помещение. Поправив на носу тёмные очки, беглым взглядом окинула пеструю толпу. Конечно же, он всегда выделялся, этот образчик мужской красоты и идеал женских грёз. Высокий, с крепкой подтянутой фигурой жгучий испанец, не без каких-то, конечно, примесей в крови, у кого бабки не грешили. Сверкая белозубой голливудской улыбкой, он словно фотомодель, полировал своей крепкой задницей, обтянутой белыми льняными брюками, роскошный синий кабриолет. Раскинув руки в радостном приветствие меня встречал Алексис Фонсека - мой отец. Мимо проходящие дамочки не без зависти поглядывали в нашу сторону, безусловно, делая неправильные выводы.
- Крошка моя, - сжимая в объятиях, моё вполне не хрупкое тельце, произнёс отец.
- Привет, - улыбнулась я в ответ, - ты всё хорошеешь.
- Не льсти старику, - хитро улыбнулся он.
- Не напрашивайся на комплимент, - отмахнулась я.
Не изменяя себе, папенька открыл мне дверь своего нового зверя и, придержав меня за руку, помог устроиться. Девушки на остановке, наблюдая за нами, давились слюной.
- Как мама? - словно невзначай, спросил папа.
- Шлёт проклятья, - хмыкнула я.
- Всё, как всегда, - усмехнулся отец и пару раз дав газу на холостых, с широченной улыбкой чеширского кота подмигнул проходящим мимо красоткам в форме полиции, стартанул с места.
- Когда ты уже повзрослеешь? - покачала я головой, глядя на дорогу.
- Зачем, ведь у меня такая взрослая девочка.
- Ты это сейчас про меня или свою ненаглядную Лесю? - не сдержавшись, съязвила я.
- Детка, к чему эта ревность? - улыбнулся он, но уже без хитринки во взгляде, - ты же знаешь, что ты для меня самое важное.
Я посмотрела на своего улыбающегося отца и на миг мне вдруг захотелось остаться с ним, погрузиться в этот обманчивый своей беззаботностью мир.
Так получилось, что родители мои встретились случайно и развелись скоро, но плод курортной любви решили оставить. Всю жизнь я жила на две страны, разрываясь между до жути серьёзной матерью и создающим видимость легкомыслия отцом. Мама вышла второй раз замуж и, казалось, была по-настоящему счастлива. У меня появилась младшая сестрёнка, за воспитание которой со всей ответственностью взялась мать и из Лерки получилась вполне неплохая спортсменка, отчим же мне попался хоть и мужик военной закалки, но с чувством юмора. "Раз уж ты у меня забрала младшую, я займусь воспитанием старшей", частенько посмеиваясь говорил он маме. И вот так получилось, что, став взрослее, я больше всего на свете хотела заслужить одобрение именно моего отчима Юрия Степановича. Окончив с отличием юридический, поступила под его начало в отделение полиции, променяв жаркий южный берег Испании на родной хмурый город. Родной отец частенько менял подруг, трагично вздыхая не без издёвки, что такой как мама больше нет. Долго этого я этого терпеть не могла. Но мне нравилось, что есть два замечательных мужчины один из них суровой северной закалки, а второй зажигательный южанин и их обоих я называла папами.
- Так, где ж всё-таки Леся? - ухмыльнулась я.
- Сцепив от счастья зубы, точит когти в ожидании тебя, - оскалился папа, - и давай без драк как в прошлый раз, - вмиг став серьёзным произнёс отец.
Я постаралась сделать самое невинное выражение лица, но он не купился.
- Лёка, я серьёзно, мы ждём гостей. Уважаемые люди, - произнёс он и предостерегающе глянул на меня.
Я подняла руки вверх, признавая свою полную капитуляцию.
- И прекрати называть её Леся, ты же знаешь Олессия бесится от этого, - хмыкнул папа.
- Олессия, - протянула я, смакуя имя.
- О, всевышний, дай мне терпения, - куда-то в небо прокричал отец, - постарайся с ней вообще не разговаривать.
- Замётано, - быстро согласилась я, отец сделал вид, что поверил мне и, качая головой, усмехнулся.
Так уж вышло, что очередная пассия моего отца была чуть моложе меня. Общение наше как-то сразу не задалось, а когда пресловутая Олессия узнала, что в составленном завещании вообще указано только одно имя - моё и исправления туда категорически отказались вносить, ненависть девушки возросла в разы. Папенька же, словно назло мечтающей овдоветь девице, с завидной регулярностью посещал спортзал, не употреблял много алкоголя и высылал моей матери приличные алименты, хотя дочери уже давно перевалило за восемнадцать. Несчастная Олессия почти кипела от злости, я, глядя на этот цирк спрашивала "зачем?", на что отец неизменно отвечал, виновато пожимая плечами и задорно улыбаясь "ну я ж мужчина, а она весьма...", на этом разговор и заканчивался.