В соответствии с этим декретом заместитель народного комиссара по министерству финансов Р. Менжинский специальным приказом предупредил чиновников, что в случае продолжения забастовки начальники учреждений будут немедленно арестованы. Подлинник приказа завизировал В. И. Ленин.
Шипов и его сообщники, привыкшие к тому, что заявления с трибун далеко не всегда подкреплялись решительными действиями, просчитались. У революции слово не расходилось с делом.
Поскольку саботаж продолжался, настала пора действовать.
12 ноября в газете «Известия» опубликовано постановление правительства об увольнении И. Шипова — управляющего Государственным банком — без права на пенсию за отказ признать власть Совета Народных Комиссаров. В том же номере сообщалось об увольнении заместителей («товарищей») министра финансов — М. Фридмана, С. Шателена, А. Хрущова, В. Кузьмилского, управляющего Главным казначейством Н. Петина и других высших чиновников — вдохновителей саботажа.
Все уволенные чиновники лишались пенсий и других льгот, в том числе права на казенную квартиру и отсрочку от мобилизации в армию.
Партия нашла замену саботажникам. 15 (28) ноября В. И. Ленин подписал предписание, в котором Военно-Морскому революционному комитету давалось задание предоставить в распоряжение комиссара Государственного банка десять «энергичных товарищей» для выполнения ответственных поручений.
Сейчас, без малого семьдесят лет спустя после бурных событий, особенно заметна та терпеливая настойчивость, с которой партия большевиков вела работу в области финансов. Казалось бы, решения правительства давали возможность для самых крутых мер. Тем не менее делалось все, чтобы сохранить опытных финансовых работников для Советской власти. И это дало полезные результаты.
Среди младшего и среднего персонала банков и министерства финансов нашлось немало честных людей. Некоторые из них были аполитичны, но убедившись, что Советская власть с первых же шагов поддерживает строгий порядок в денежных делах, что она ценит опыт и добросовестность, дали согласие на сотрудничество.
Постепенно удалось наладить и нормализовать очень важную сферу экономики — денежно-финансовое хозяйство. И немало для этого было сделано теми, кто невольно оказался в рядах саботажников.
Разглядывая денежные знаки Советского правительства 1919, 1922, 1923 годов выпуска и сравнивая их с царскими кредитными билетами, невольно обращаешь внимание на одинаковые подписи кассиров.
14 (27) декабря 1917 года ВЦИК РСФСР принял декрет о национализации банков. Этот акт дал немалый выигрыш трудовому народу. Одна лишь ликвидация Дворянского земельного и Крестьянского поземельного банков освободила российское крестьянство от полутора миллиардов рублей задолженности землевладельцам.
Национализация банков подорвала экономическую силу капитала.
В повестку дня встал вопрос о создании собственных денег Советской власти.
Революция, свергнув старую власть, не затронула на первых порах денежного хозяйства России. На рынках покупатели доставали из карманов и портфелей, из-за пазух и голенищ сапог раскидистые купюры с портретами Петра Первого — «пятисотрублевки», Екатерины Второй — сторублевые «катеньки», пятидесятирублевые ассигнации с портретом императора Николая Первого. Были среди них потертые, видавшие виды и не в одних руках побывавшие деньги, но больше все же попадалось новеньких — только что сошедших с печатного станка. И это никого не удивляло. Только с 1 ноября 1917 года по 1 мая 1918-го их было изготовлено и брошено в обращение на сумму в 19 миллионов рублей.
Однако подготовка к выпуску собственных, советских денег уже велась. Инициатором ее стал Владимир Ильич Ленин.
Можно лишь восхищаться той широтой забот, с которыми каждодневно приходилось иметь дело вождю революции, и его энергией.
Вспомним историю. Июль 1918 года — один из наиболее тяжелых месяцев в судьбе молодой Советской власти. Вокруг республики сжималось кольцо фронтов. Белыми взята Самара. В разгаре мятеж частей Чехословацкого корпуса. В руках интервентов Закавказье. То и дело в городах Центральной России вспыхивают белогвардейские мятежи. Колчак наступает с востока. На Северном Кавказе, Дону, Украине собирает силы деникинщина.
Характеризуя обстановку тех дней, В. И. Ленин писал Кларе Цеткин:
«Мы теперь переживаем здесь, может быть, самые трудные недели за всю революцию. Классовая борьба и гражданская война проникли в глубь населения: всюду в деревнях раскол — беднота за нас, кулаки яростно против нас. Антанта купила чехословаков, бушует контрреволюционное восстание, вся буржуазия прилагает все усилия, чтобы нас свергнуть».