- Ба, - заорал оттуда, - А чьи тут копыта лакированные? У нас гости? - и возник на пороге кухни, растрепанный и лохматый, живее всех живых. Несколько секунд недоуменно таращился на меня. Я встал и сделал шаг ему навстречу.
- Привет, Геша!
- Филька, ты? - недоумение в его глазах сменяется радостью и через секунду мы тискаем друг друга в объятиях.
* * *
Через пятнадцать минут мы сидели с ним в сквере возле Леси Конкиной, глазели на легко одетых девушек и решали сложную задачу: встречу старых друзей необходимо было отметить, а всей наличности у меня оставалось семьдесят копеек, а у Генки и вовсе полтинник. Этого хватило бы максимум на поллитровку бормотухи с плавленым сырком, что сами понимаете, не вариант. Один за другим были отвергнуты следующие идеи. Занять - мне, понятное дело не у кого, а Генка уже и так всем своим знакомым был должен. Упасть кому-нибудь на хвост - та же причина. Сдать стеклотару - суеты много, а выхлопа на копейку. Отец бы конечно денег дал, - рассуждал Генка, - но он в больнице, а у бабки он только вчера выцыганил пятерку и, зная ее бережливый характер, сегодня подкатывать с этой целью уже не имело смысла. Да я и не хотел этого делать по этическим соображениям.
Оставалось только что-нибудь продать. Генка предложил сдать книги, отец-архитектор собрал довольно-таки неплохую библиотеку. Например, четырехтомник Даля - за него четверной, не меньше можно выручить.
- Нет, - твердо возразил я, - мародерства не допущу, есть у меня идея получше!
И сунул ему под нос свой липовый "Ориент".
- Есть смысл, толкнуть.
- Хорошие котлы! - одобрительно поцокал языком Геша, - у нас у командира боевой части такие были. Не жалко разве?
- С вещами надо расставаться легко. Не знаешь, кому можно предложить?
Генка на несколько секунд задумался.
- Есть тут один тип... Только гнилой он, нормальную цену не даст.
- Пошли! - решительно махнул я рукой.
* * *
На стеклянных дверях ресторана "Парнас" при гостинице "Золотой дол" расположенной прямо напротив вокзала, висела табличка: "Свободных мест нет". Генка постучал в стекло костяшками пальцев. К нам не спеша приблизился швейцар. Толстый высокомерный и значительный, как кастрированный кот.
- Во, бля, - сказал мне Генка, - плывет-то как важно, словно не швейцар, а целый адмирал.
- Что молодые люди, читать не умеете? - поинтересовался швейцар, глядя на Генку, как на дохлую птичку.
- Да мы бать, не по этому поводу. Яша работает сегодня?
И получив утвердительный кивок, добавил:
- Можно его позвать? Дело важное.
Швейцар на несколько секунд замер в неподвижности, словно размышляя послать ли нас подальше или выполнить просьбу, но не послал и молча удалился.
- Кто такой? - поинтересовался я.
- Яшка-то? Бригадир халдейский. Он тут по фарце спецует.
- А ты его откуда знаешь?
- Да... - Генка отмахнулся, - так, дальний родственник.
Спустя минут десять ожидания в вестибюль спустился хлыщеватый мужчина неопределенного возраста, с незапоминающимся лицом. Он был одет в форменный костюм и выглядел опрятно, но неприятно. Неприятным был взгляд его круглых глаз с застывшим в них презрением. Хотя, наверное, на дорогих гостей он смотрел иначе, а презрение относилось только к нам, поскольку одеты мы так себе и выглядим несерьезно.
- Здорово, Яша! - радостно заорал Генка.
- Здоровей видали, - не разделил его радость тот. - Чо надо? -
- Тут дело такое... товарищу деньги понадобились. Часы не возьмешь?
Я отогнул рукав и показал запястье, где хрусталем и золотом солидно мерцало изделие китайского ширпотреба. Что-то мелькнуло в его бесцветных глазах. Какое-то подобие интереса.
- Японские, "Ориент", с самоподзаводом, хрустальное стекло, противоударные, водонепроницаемые, - вдохновенно перечислял я действительные и мнимые достоинства, - корпус и браслет с износостойким покрытием.
Официант небрежно протянул руку, и я вложил в нее часы.
Он несколько минут крутил их и так и этак внимательно разглядывая со всех сторон.
- Ворованные, небось, бочата...
- Да ты что? - взвился Генка.
А я не стал обижаться, понимая, что это маркетинговый ход - жук заинтересовался и заранее начал сбивать цену.