— Зачем?
— Из любопытства. Дедушка очень любопытный. Вы же знаете эту его любимую фразу: «Что не доказано эмпирически, то сомнительно». Может он сомневается, что тем крючком древние египтяне и вправду вынимали… — не закончив фразу, Ида взволновано спросила, — Как вы думаете, такой крючок можно сделать самостоятельно из проволоки?
— Не думаю. Скорее всего, не обойтись без литья.
Девушка понуро опустила голову.
— Хорошо. Постараюсь не подпускать дедушку к кузнецам. Хотя, он такой непоседа, может уйти из гостиницы без меня. А я ведь так за него волнуюсь.
— Не переживайте. Здоровье у вашего деда отменное, характер закаленный. В Лондоне ему ничто не угрожает. А вы, Ида, молодец.
— Ну что вы… — зарделась она.
— Это сущая правда, — продолжал осыпать её комплиментами Рассел. — Я ещё не встречал ни одной девушки или дамы, которая бы без всякой брезгливости говорила об извлечении мозга.
— Я ведь из семьи медиков, да и сама служу в госпитале. Чем меня может смутить анатомия человека?
— Вот это меня в вас и восхищает.
Развить эту мысль Джону Расселу не дали. Помахивая тростью, к скамейке приближался профессор Книпхоф, а чуть позади за ним еле поспевал сэр Джеймс.
— Джонни, мальчик мой, — жизнерадостно обратился к нему профессор, — скажи мне, где в этом городе можно найти хорошую кузницу?
4
Первым, кого встретил Джон Рассел в штаб-квартире Общества на следующий день, был вездесущий Хьюит Стэнли.
— Скажите, доктор Рассел, — нервно поправив очки, начал молодой человек, — это ведь вы семь лет назад осматривали в Ист-Энде места преступлений Джека-Потрошителя?
— Нет.
Ответ немало удивил Стэнли, ведь он располагал совершенно другими сведениями.
— Как нет?!
— Я не был на месте убийств, — пояснил доктор, — а просто присутствовал в морге на осмотре трупов.
— Так вот оно что… И что же вы там увидели?
— Немногое, Стэнли. Я ведь в тот год только получил диплом врача и ещё не успел зарекомендовать себя как специалист. Так что, мне как практиканту доверили только стоять и смотреть, что делают старшие коллеги.
— И что вы увидели? — спросил Хьюит.
— Тела умерших женщин, — бесстрастным голосом ответил ему доктор Рассел, — каждая с перерезанным горлом и выпотрошенными внутренностями.
— А что с кровопотерей?
— А сам-то ты как думаешь, много крови вытечет из перерезанной сонной артерии?
— Я понял, — кивнул Хьюит Стэнли. — А что насчет кровопийства?
— Кровопийства? Его следов я не заметил.
С этими словами доктор Рассел посчитал, что сказал всё необходимое, и хотел было удалиться, но новобранец Стэнли и не думал заканчивать с расспросами:
— Как это не заметили? Но ведь перерезанное горло?..
— Горло, — согласился доктор и тут же парировал, — И что? Всю кровь в достаточном количестве полисмены обнаружили растекшейся на месте преступления. Никто её не пил.
— Но как же так? — недоумевал Хьюит, запустив пятерню в светлые волосы.
— Послушай, Стэнли, Общество в тот год просто проверяло подозрительные убийства на причастность к ним белых кровопийц. И их в Ист-Энде точно не было. Был только психопат-потрошитель, которого так и не нашли.
На этом Рассел оставил недоумевающего Стэнли одного посреди коридора. Но вскоре в здании появился полковник Кристиан, что было безусловной удачей. Полковник частенько пропадал из штаба то ли по поручениям сэра Джеймса, то ли по личным делам. У него-то Хьюит Стэнли и начал вызнавать о причинах возобновления следствия по делу Джека-Потрошителя.
— Я понятия не имею, — отмахнулся от Стэнли полковник, на ходу приглаживая слегка вьющиеся волосы, — ты же сам позавчера слышал, что я обо всем этом думаю. Да, наш доктор Рассел признал, что кровопийств не было. Всё, на этом для меня дело Джека-Потрошителя закрыто ещё семь лет назад.
— Но почему же сэр Джеймс захотел все перепроверить? Значит, доктор Рассел что-то упустил?
— Вот и спроси об этом у сэра Джеймса и доктора Рассела.
— Прошу вас, — едва не взмолился Хьюит, — полковник, помогите мне и Тому.
— Стэнли, — мужчина недобро посмотрел на молодого человека сверху вниз, — я, по-твоему, для того отказался от проверки этого дела, чтобы вновь к нему вернуться?
— Но ведь в Обществе мы все делаем одно дело.
Полковник недовольно передернул усами, но доводу Стэнли внял. Через пять минут вдвоем они вошли в комнату, где среди разложенных листов с визой Скотланд-Ярда, ничего не делая, прохлаждался Томас Вильерс. Чуть не свалившись со стула, на котором раскачивался, он тут же принялся с умным видом перекладывать бумаги из одной стопки в другую.
— Ну, что вы успели наработать? — громыхнул полковник, от чего Стэнли спешно затараторил:
— Мы имеем шесть убийств женщин. Всех их объединяет профессия, а именно проституция, и что все они были убиты ножом. У четырех извлечены различные органы, остальных двух Потрошитель просто порезал.
— Потому что не успел расчленить, — лениво прокомментировал Томас Вильерс.
— Способ убийства, это одно, — кивнул полковник, — лучше посмотрите, кого он убивал.
— Проституток.
— Их возраст, Вильерс, их внешность, вот о чём я говорю. Вы хоть обнаружили эту закономерность?
Хьюит Стэнли лихорадочно стал искать в завале бумаг свои записи и, найдя их, прочел:
— Вот. Марте Тэбрем было около 35-и, Мэри Николс — 44, Энни Чапмен — 47, Элизабет Страйд — 45, Кэтрин Эддоуз — 43, Мэри Келли — 23.
— Всем около сорока лет и больше, — кивнул полковник. — Всем кроме Мэри Келли. Теперь вы понимаете, к чему я веду?
— Нет, — хором признались молодые люди.
Полковник недовольно глянул на них и требовательно произнес:
— Тогда посмотрите на рост тех женщин, цвет волос, телосложение. Всё ведь указано в протоколах вскрытия. Давайте, работайте.
После получаса сверки документов и переписи данных, Хьюит с Томасом смогли выявить то, что от них ожидал полковник.
— Все те женщины были чуть выше пяти футов, низкорослые, — заключил Стэнли, не отрывая близоруких глаз от бумаг. — Кроме Мэри Келли, она существенно выше.
— Волосы? — в нетерпении вопросил полковник.
— Они шатенки, все кроме…
— Дай угадаю, — с наигранным изумлением предложил полковник Кристиан. — Все, кроме Мэри Келли.
— Да, она блондинка. — Хьюит Стэнли и сам был удивлен, почему Мэри Келли так сильно выбивалась из общей картины, но никак не мог понять, что же в ней было такого особенного.
— Из чего можно сделать вывод что… — мужчина сделал многозначительную паузу, дабы дать подопечным самостоятельно подвести итог.
— … что внешность жертвы не имела значения для Джека-Потрошителя, — тут же заключил Томас Вильерс.
— Или Мэри Келли в этом списке лишняя. — Такое предположение Хьюита Стэнли немало удивило его приятеля, и вызвало одобрительную улыбку полковника Кристиана. — К тому же она единственная, кто был убит в собственной комнате, а не на улице как остальные.
— Что, и вы так считаете? — обескуражено посмотрел на полковника Томас.
— А почему нет, Вильерс? Вспомни то время: уже три месяца по Ист-Энду разгуливает убийца, прозванный Джеком-Потрошителем, и охотится на публичных женщин. Все в Лондоне об этом знают, все газеты только об этом и пишут. Если бы кому-нибудь внезапно понадобилось убить проститутку, которая, к примеру, шантажирует его, что бы этот гипотетический убийца сделал? Отравил её? Задушил? Или бы поступил умнее и коварнее, исполнив убийство в стиле небезызвестного каждому лондонцу Джека-Потрошителя?
Хьюит Стэнли был восхищен таким ходом рассуждения, не понимая только, почему семь лет назад полиция сама до этого не додумалась. Да и сам он отчего-то не сумел разгадать загадку Мэри Келли ещё вчера.
— Но истинный убийца Келли, — продолжал полковник, — знал о злодействах неизвестного только из газет, а не полицейских отчетов, потому и не учел самого главного — Джек-Потрошитель убивает на улицах 40-летних приземистых темноволосых женщин, а не светловолосых высоких девушек в их комнате. Просто во всем виноваты газеты. Когда все они кричат о Джеке-Потрошителе, невольно представляются реки крови, искромсанные тела и разбросанные по углам куски мяса.