- Больше некого! - Смеялся папа, намекая на свою судимость, которую с него уже сняли. И он был прав, все наши учителя давно были пенсионерами, и никто не захотел взваливать на себя груз директорских обязанностей.
Я вернулась из лагеря в конце августа, и бабушка сказала, что отец прислал телеграмму, что задерживается. В школе устраняли недоделки, и его присутствие было обязательным. Но он всё равно должен явиться в областной отдел народного образования, не позже середины сентября. Ну, задерживается, так задерживается. Я с головой погрузилась в учёбу и вспомнила, что у меня нет тёплых вещей только тогда, когда утром повалил мокрый снег.
- Баба, как я поеду в институт? - Я чуть не плакала. А бабушка внимательно на меня посмотрела и улыбнулась.
- А ну, примерь свой "свинтус грандиозис"!
- Ба, ты чего. Мало, что оно страшное, ещё и зимнее. - Запротестовала я.
- А ты не торопись, отказываться.
Когда бабушка достала маленькое элегантное пальто, я узнала свой "свинтус грандиозис" только по костяным пуговицам.
- Как ты так смогла? - Спросила я бабушку.
- Долго думала, а потом распорола, перекроила, убрала тяжеловесный подклад, и сшила лёгкое демисезонное пальто по твоим меркам. - Ответила бабушка.
Несколько дней непогоды я, не снимая, носила свой "свинтус грандиозис". Однажды в троллейбусе я разговорилась с парнем, тоже студентом, только из политехнического института. Он проводил меня до учебного корпуса, и мы договорились о новой встрече в ближайшее воскресенье. Но он на эту встречу не пришёл. Я расстроилась, потому что парень мне очень понравился. Но делать нечего, не пришёл, значит, не захотел, и я о нём забыла.
Я заканчивала третий курс. Собираясь на последний экзамен, я прихорашивалась перед зеркалом, когда бабушка позвала меня в свою комнату. Она, сидя в кресле, читала газету.
- Вот посмотри, Эрика.
- "Разыскивается девушка Эрика, студентка педагогического института, которая три года назад носила короткое синее пальто с костяными пуговицами" - прочитала я вслух.
- Я думаю это про тебя. Только интересно, кто может тебя разыскивать? - Спросила бабушка.
- Баб, не знаю. Здесь указан телефон, вернусь с экзамена, позвоню.
Трубку долго не брали. Я уже собралась дать отбой, но вдруг услышала знакомый голос.
- Алло!
Вместо того чтобы поздороваться и представиться, я сказала:
- Мне, почему то знаком ваш голос, но я не могу вспомнить, кто вы.
- Эрика?
- Да, я Эрика и звоню по объявлению в газете. Это я три года назад носила синее пальто с костяными пуговицами.
- И вы ещё называли его "свинтус грандиозис"?
- Совершенно верно. А откуда вы знаете?
- Я Игорь, который не пришёл к вам на встречу в то самое воскресенье.
- Почему то самое?
- Накануне меня сбила машина, я получил тяжёлые травмы и родители увезли меня с собой в Израиль. У них как раз пришли документы для получения гражданства на исторической родине. К сожалению, я не спросил номер вашего телефона, потому что полагал, что пока рано. А теперь я вернулся в Томск, чтобы закончить учёбу и найти вас.
Мы живём в Америке уже тридцать лет. Родители Игоря умерли, и оставили нам свой дом, и процветающий бизнес. Мои родители в восьмидесятых уехали в Германию, но вскоре перебрались к нам в Луисвилл, штат Кентукки. А моя сестра Беатрис осталась в родном Парабеле. Она работает в историко-краеведческом музее, и никогда не упускает возможности рассказать посетителям две истории. Историю про то, как осудили нашего отца, только за то, что он пытался спасти жизнь своей дочке, и про мой "свинтус грандиозис". И заканчивает она историю про "свинтус" всегда так: "Эрика много лет сопротивлялась судьбе, не желая носить "свинтус грандиозис". Но однажды, благодаря ему, обрела свою любовь и счастье".