- Уверенность рождает знание, - отвечал Наол.
- А я была счастлива услышать эту новость! Теперь есть шанс собрать все свитки.
- Но ведь твои ветры и птицы донесли, что свитков только четыре.
- Включая последний. Последний – главный, - отвечало дерево.
- Но от него не будет пользы без трех других.
- Это поможет восстановить веру. Свитки вернутся в Лесной Дом! – радостно пропело дерево.
Наол задумался.
- Спасибо тебе, Лаэлия, - сказал он, наконец.
- За что?
- Мою веру помогаешь восстановить ты.
Дерево многозначительно зашуршало листьями.
- Но ведь ты и так все это знал, - казалось, дерево смеется.
Наол не ответил. Он достал свирель и заиграл. Надо сказать, игрок из него был неважный – гораздо лучше ему давались умозаключения, – но Лаэлия словно не замечала этого. Ей нравилось, когда Наол играет.
Окрестности Алоритана
В сумерках развели небольшой костер – пригорок и деревья скрывали огонь. Маргарэтт заставила девушек выкупаться в ручье и обкурила их одежду специальными травами, читая мерный, повторяющийся наговор.
Лишь затем вскипятила чай и угостила Эйнелл и Ласку лепешками из своих припасов.
- Какой отвар! – воскликнула Эйнелл. – Сразу возвращаются силы.
- Я думаю, тебе знакомы некоторые подобные настои, - предположила Маргарэтт.
- Подобные, но не такой!
- Позже я расскажу рецепт. В нем только два компонента, которые не растут в Леонтии. Но главное – Чаша.
Маргарэтт улыбалась.
- Значит, я зря не хотела, чтобы вы заваривали в ней чай, - надула губки Эйнелл.
- Сила волшебства проявляется по-разному, - объяснила хранительница. – Иногда так.
- Маргарэтт, - попросила Ласка. – А вы не расскажите подробнее, кто наши враги? Ведь своих врагов нужно знать, не так ли?
- Расскажу. – Женщина всмотрелась в их лица. – Полагаю, Эйнелл уже посвятила тебя в детали своей миссии?
Друидка кивнула.
- Сложилось так, что миссия Эйнелл на самом деле важнее, чем думает даже она сама. От нее зависит не только судьба лесов восточной Леонтии, но и судьба всего нашего мира.
- Как это?
- Если леса будут уничтожены, пострадает все древнее волшебство, и тот мир, на котором оно держится, потеряет прочность. Со временем волшебство вытеснят такие вещи как здравый смысл, полезность и практическая выгода. А там, где правят полезность и практическая выгода, для добра не остается места.
- Боюсь, я не понимаю, - сказала Ласка.
- Все просто. Твой дядя консул всегда поступает по совести?
- Ну… он старается так поступать. Но на работе он подчиняется начальству, - растерянно проговорила Ласка. - Он же работает… несет ответственность перед своей страной, перед правительством.
- Вот. Ответственность, польза, обоюдная выгода. Много слов придумано, чтобы убаюкать голос совести! Смотри, - она подбросила в огонь щепочку, и в пламени что-то замелькало, стали появляться образы.
Маргарэтт продолжала:
- Восточное королевство хочет рубить лес. Для чего? Чтобы строить дома, делать мебель. Полезно это или нет? Конечно, полезно…
- Но…
- Подожди! Они не делают чего-то, что было бы бесполезно и невыгодно! Они делают то, что выгодно и полезно. Несут ответственность перед своей страной…. Конечно, они могли бы вырастить лес у себя, но тогда придется ждать 20-30 лет, когда деревья вырастут. А зачем ждать, когда совсем рядом огромное количество ничейных лесов…
- Но они наши, друидов! – воскликнула Эйнелл.
- С юридической точки зрения – нет. Леонтия никогда не имела четкой границы на востоке, и поэтому какие-то 30, 50 или даже 100 километров леса для нее ничего не значили. Семьдесят лет назад в Леонтии был сильный голод, слишком долгая и холодная зима. Лотарцы пришли на помощь, прислали продовольствие, одежду… - Ласка видела в пламени все, о чем говорила Маргарэтт. - Но в качестве благодарности попросили уточнить границу на востоке. И правительство подписало договор, согласно которому половина лесов формально отошла к Лотару.
- Договор 285 года, - поняла Ласка.
- Именно. Тогда Лотар еще не имел возможности вторгнуться в леса, но они смотрели в будущее. И если сейчас кто-то в Леонтии захочет оспорить договор, то им вновь напомнят о пользе и обоюдной выгоде. Леонтийское правительство получит золото, много золота, на которое сможет покупать кареты и ткацкие станки, заморские украшения и пряности, стекло и фарфор…
- Получается, от Леонтийского правительства нам многого не добиться,– вздохнула Эйнелл.
- Будь иначе, Учителя Лесов не послали бы тебя в Алоритан, - продолжала Маргарэтт. - Теперь посмотрим, как это все представляется руководству Алоритана. Мужи нашего города привыкли считать его святым, а все происходящее во внешнем, грешном мире, суетным и незначительным. Две отдаленные страны из этого внешнего – грешного – мира имеют спорную границу. Есть ли до этого дело Алоритану – разумеется, нет. Но на этой границе живут какие-то друиды. И эти друиды видят границу по-своему. Есть ли до этого дело Алоритану – все еще нет. Но друиды посылают в город девчонку, которая хочет с помощью древних знаний, находящихся в Алоритане, склонить ситуацию в свою пользу. Ты понимаешь, как это все меняет?