Река
Вечерело.
Большую часть дня Эйнелл провела, сидя на берегу и разглядывая текущую воду. Полоса береговых кустарников создавала близ реки мир с ивами, лозняком, камышами – а дальше стелилась степь, однообразная и унылая, пожухлая осенней травой.
От созерцания девушку отвлек Кухт.
- Пойдем к костру, - позвал он. – Ропо принес из деревни лепешек с сыром и картошку. Картошку будем сейчас печь!
Эйнелл не заставила себя уговаривать: за весь день она ничего не ела, кроме рыбы и каких-то трав. Ей хотелось привычной вегетарианской еды.
- Только придумай объяснение, почему не хочешь идти в деревню, - предупредил Кухт. – Наши удивились, что ты не пошла с Торо. Все-таки девчонки предпочитают ночевать в домах. Ну… я имею в виду, обычные деревенские девчонки.
Эйнелл кивнула.
С рыбаками оказалось весело. За разговорами наступил вечер, за ним пришла ночь. Звезды зажглись над Лайет.
Рыбаки стали постепенно расходиться спать, а Кухт с Эйнелл и еще двое молодых ребят сидели у костра.
Один из них заиграл на самодельной деревянной дудке. Получалось красиво. Второй парень вместе с Кухтом негромко запели. Эйнелл, хоть и не знала слов, подхватила мелодию.
В какой-то момент дядя Ропо захрапел в такт пению. Ребята дружно засмеялись.
- Ропо любит репу, - сказал кто-то.
- И у него хороший слух, раз даже во сне попадает, - добавил другой.
Так они смеялись и шутили еще какое-то время.
Потом Кухт проводил Эйнелл к ее костру и помог заново его разжечь.
Когда девушка присела на корточки, греясь в свете огня, отчетливо проявились символы на ее плече. Кухт уже замечал их, но Эйнелл каждый раз поправляла одежду.
- На твоем плече, - не удержался он, - это друидские знаки?
Эйнелл прикрыла плечо туникой.
- Их никто не должен видеть.
- Они у тебя на всем теле? Поэтому ты прячешься?
- Ты слишком любопытен! – возмутилась Эйнелл.
- Извини…
- Да нет, ничего, - тут же смягчилась она. И помолчав немного, добавила: - Это тайные символы, и если их увидит непосвященный, с ним случится нечто плохое. Например, он может серьезно заболеть.
Кухт явно расстроился.
Эйнелл поймала его взгляд и усмехнулась.
- По-моему, ты ищешь повод увидеть меня голой.
- Нет, - отвел глаза Кухт.
Эйнелл пыталась казаться рассерженной.
- Да просто… ты красавица, - неожиданно выпалил он, неловко приобнял ее и поцеловал в щеку.
Девушка отстранилась, скорее машинально. Если бы не алые отсветы костра, было бы видно, что она покраснела.
Эйнелл было стыдно. Не от самого поцелуя – скорее от того, что ей понравилось. Она еще помнила Майта, их спешное прощание и записку, которую тот передал с аптекарем. Друидка чувствовала себя виноватой и от этого терялась.
Но Кухт решил, что ей не нравится и поднялся, чтобы уйти.
- Я просто еще не готова, - сказала Эйнелл, пытаясь смягчить неловкость. – За этот день столько всего случилось! Посиди со мной…
* * *
В следующие два дня отношение Ласки к хмурцам заметно изменилось.
Илий познакомил ее с основными членами клана – их было шесть, четыре самки и два самца. Заросшие шерстью, они смотрели с прищуром и казались гораздо умнее и смышленее, чем поначалу. Старшина клана, который и тащил Ласку через лес, сказал девушке:
- Твоя теперь умнеть. Твоя не бояться.
После этого все члены клана заурххали – видимо, это был смех. Илий прикрыл рот рукой.
Ласка в долгу, однако, не осталась.
- Твоя моя сильно трясти, когда нести, - сказала она с упреком. – Голова кружиться. Спина болеть, синяк быть.
Хмурец посмотрел на Ласку с интересом, но сказать, что на его физиономии отразилось чувство вины, было бы преувеличением.
На следующее утро Илий и Ласка отправились дальше. Она с удивлением поняла, что не хочет покидать хмурцов и что даже будет по ним скучать.
На прощание старший хмурец неуклюже обнял девушку и довольно бесцеремонно хлопнул по попе. Она самым непритворным образом взвизгнула. А одна из самок недовольно что-то пробурчала. Ласка не поняла, был ли упрек адресован ей, или это проявилось чувство ревности.
Лес
Они пробирались звериными тропами, среди росших повсюду высоченных дубов и тонких, худых кленов, пытавшихся заполнять пространство меж ними. К счастью, здесь был не слишком густой подлесок.
Илий не был навязчивым собеседником. Он отвечал на вопросы, объяснял что-то, при необходимости помогал Ласке перелезать упавшие деревья, продираться сквозь кусты. Но настороженность сохранялась, зеленые глаза смотрели непроницаемо и строго.