Воспоминания вечера нахлынули пряной и теплой волной. Перед глазами встало лицо друида, который увлек ее в лес в самом конце праздника… Ведь они познакомились всего за час до этого… Но как ей было хорошо! – наверное, как еще ни с одним мужчиной...
Ласка потянулась еще раз, встала и начала приводить себя в порядок. За последние две недели она научилась относиться к этому проще. Когда-то ей требовался умывальник с теплой водой, а лучше – ванна… Она подошла к ручью, чтобы умыться и попить. Там было несколько молодых учеников и учениц. На нее смотрели, улыбались, здоровались. Ласка улыбалась и здоровалась в ответ… но друида, с которым была вчера, так и не встретила.
А лагерь уже охватили сборы. Друиды собирали походные мешки, чтобы отправиться на восток…
К Ласке подошел архимаг.
Он улыбался в седые усы, потягивая свой чай (а может, эликсир – что там пьют архимаги по утрам?...)
- Ты хорошо освоилась в лесу, Ласка, - заговорил Эзо. – Но лучше вернуться в Алоритан. Твой дядя волнуется за тебя… В городе сейчас неспокойно.
Ласка почувствовала внутреннее несогласие с такой логикой.
- Но я же принесла свитки! – возмутилась она. – Я хочу участвовать в битве!
- Ты многому научилась за последние недели, но ты не друид. А там очень опасно!
- Я научилась сражаться и прятаться, - настаивала Ласка. – Я незаметно пришла в Лесной дом.
- Это верно, - поддержал оказавшийся рядом молодой друид. – Ее никто не заметил, хотя в тот день были все дозоры…
- И еще я умею вызывать Клен!
Архимаг посмотрел на нее с интересом.
- Ты умеешь использовать свиток Клена?
Проходивший мимо Соджер бросил на ходу, как само собой разумеющееся:
- Пусть идет. Она знает об этих свитках больше любого из нас, от нее будет польза.
А поскольку Эзо хотел что-то возразить, тут же добавил:
- Я присмотрю за ней. Лаэлия присмотрит… Одну девчонку сможем защитить в случае чего!
- Будь по сему, - осторожно сказал архимаг, улыбнувшись. – Только будь аккуратна, не лезь в первые ряды.
- Ура! – обрадовалась Ласка, едва не запрыгав от радости.
- Пусть Наол подберет тебе походную одежду. Пойдешь со вторым отрядом, в полдень…
На пути к Жарму
В маленькой деревне парня и девушку встретили настороженно.
В вечерний час старики сидели на лавочках возле большой избы и обсуждали неспешно свои крестьянские дела.
Лай собак задолго оповестил о путниках. На лай этот вышло несколько мужиков, в руках одного из них Кухт заметил топор.
- Пустите паломников на ночлег? – спросила Эйнелл звонким голосом, сжав руку своего друга.
- Что-то поздновато для паломников, - проворчал мужик с топором и ушел обратно в избу.
Но старики поднялись с лавок и стали изучать гостей с большим интересом.
- Куда держите путь?
- Откуда идете?
Эйнелл и Кухт заранее договорились, что будут изображать паломников, идущих из восточной Аритании в священные горы Фарри.
Впрочем, расспросов надолго не хватило. Из соседней избы вышла толстая пожилая женщина:
- Ребята, небось, голодные с дороги, а вы пристали с расспросами! Идите сюда, мои хорошие! Ай, худенькие какие!
Уже на пороге Кухт почувствовал такие ароматы, что у него заурчало в животе.
Трое крестьянских детей – старшая дочь была почти им ровесницей, и маленькие брат и сестра лет пяти-шести – с интересом рассматривали гостей.
- Мир этому дому, - поклонилась Эйнелл.
- Садитесь, давайте к столу, - спешила хозяйка. – Мы как раз ужинали! Все разговоры, расспросы – потом! – велела она младшим.
Эйнелл опустилась на простую крестьянскую лавку, на которую было подстелено одеяло. Только сейчас друидка почувствовала, как устала за прошедшие дни.
Наградой путникам стала жареная с грибами картошка и яичница. А напоследок каждому дали по тарелке творога и большому куску яблочного пирога.
Их разместили в пристройке на тюфяках с соломой. Запах был несвежий – кажется, раньше тут держали птицу. Но удобные тюфяки, шерстяные одеяла и шедшее от стенки дома тепло делали местечко уютным. Сытый Кухт пробурчал что-то в благодарность, что Эйнелл его послушала, повернулся на бок и моментально уснул.
Друидка же какое-то время не смыкала глаз, думая, не поступила ли она опрометчиво. Хозяева дома ей нравились, но в деревне было слишком много глаз…
Она проснулась затемно оттого, что услышала подозрительный шорох. Сделала глубокий вдох, готовясь произнести заклинание, но напрасно – шуршали мыши. Эйнелл улыбнулась собственной подозрительности, потерлась головой о мирно храпящего Кухта. Тот не реагировал на ласку, и девушка решила поспать еще.