— Да не, — даже отстранился от меня Дос’тёк. — Раньше-то они купцов, которые с востока приходили, завсегда отпускали. Вы вон первые, кто им не понравился.
— А чего это мы им не понравились?
— Того я не знаю. А только пришел ко мне утром ихний оуоо Хииовитаак и сказал, чтобы в море сегодня мы не ходили. И чтобы часть лодок на берегу была к отплытию готовая, ну а нас того, проход закрыть отправил… Мы-то толком и не знали, зачем, пока ты нас своей корягой не потопил… Такая лодка была! Не было ни разу, чтобы я на ней в море ушел да без доброго улова вернулся! Еще дед мой первую ветку в костяк вплел. Шкуру с тех пор четыре раза меняли и корзину два раза, а она все как новая была. А вы ее… Эх…
— Вот только завирать-то не надо! — грубо оборвал я старого прощелыгу, заметив, что кое-кто из наших бывших прибрежников, слушая его причитания, начал посматривать на него с сочувствием. — А то ты не видел, за которой лодкой гонялся. Да кто в той лодке сидел!
— Дык ведь мало ли… Аиотееки вас забрали. Ну мы и думали… Даже специально лодку вашу подальше от воды оттащили, чтобы не сгнила… Ну и вообще, приглядывали за ней. А тут — вдруг нету… Мало ли, какие чужие люди взять могли?!
— Ох, ну ты и силен выкручиваться, старый хрен, — даже восхитился я такому наивному нахальству. — Видели мы, как вы за нашей лодкой и нашим имуществом присматривали. Дня не прошло — растащили все по домам… Ладно уж. Потом сочтемся.
Дор’чин, что там две остальные лодки-то? Я в том смысле, что не слишком ли быстро мы плывем?
— Не, — как всегда спокойно ответил Дор’чин. — Мы можем и быстрее. Это просто они, увидев, что мы с первой лодкой сделали, тоже больше не торопятся. Так куда плыть-то теперь?
Куда плыть? Вопрос! Вопрос вопросов, я бы даже сказал. Очень тянет ответить «Домой», потому как задолбался я уже свершать подвиги и прочие героизмы. Хочется наконец-то забиться в свой шатер и валяться там на теплых мягких шкурах несколько дней подряд, повесив на дверях табличку «Посторонним вход воспрещен» и тыкая копьем во всяких там безграмотных, которые, не прочитав таблички, полезут отвлекать меня от столь важного дела… Впрочем, зная наше племя, можно не сомневаться, что и грамотные табличку проигнорируют и мигом сбегутся к моему шатру, доставая меня всякими проблемами и заботами.
…Впрочем, стоп. Это как обычно невовремя навалились последствия тяжелого дня и бессонной ночи. А куда плыть, и так ясно.
— Эй, Дор’тёк, — обратился я к мокрому и сжавшемуся где-то на дне нашей лодки пленнику. — А где тут у вас попить можно? Ну ты понял, без лишней публики вокруг? В смысле, чтобы аиотееки к нам не подобрались, — пояснил я, увидев недоумение на физиономии старосты. Он пока еще, в отличии от ирокезов, не научился догадываться по моим интонациям, что конкретно я имею ввиду когда говорю непонятные слова.
— Хм… Вон там вон, видишь холмы? — неторопливо почесав репу и что-то скумекав, ответил Староста. — Вот правь на тот, что поправей. С сухим деревом на вершине, так мы как раз рифы обойдем стороной, а потом, как я скажу, поворачивайте направо и гребите вдоль берега, там речушка в море впадает, вы по цвету воды сразу поймете, где устье. Вода в той речке, правда, один хрен солоновата будет, но пить вполне можно.
— Ты ведь, Дос’тёк, понимаешь, что коли опять пошел против Великого Пророчества и Воли Духов, и тебе, и племени твоему хреново придется? — на всякий случай уточнил я, хотя выражение лица нашего пленника поводов заподозрить его в коварстве не давало.
— Дык точно тебе говорю, — интенсивно закивал головой наш новоявленный Сусанин. — Там берег топкий, да так кустами да камышом порос, что пока к устью по берегу подойдут, уже и солнце сядет. А по морю туда раньше нас не доберутся… Да и не станут наши особенно на весла налегать — нам без лодок не выжить!
— Вот-вот, помни об этом, — наставительно высказал я Старосте. И добавил, уже обращаясь к Дор’чину, — плыви туда, а то помрем тут от жажды… И это, всех, кто не веслах, уложи поспать хоть на часок, в смысле половину пути, а вторую поспят те, кто сейчас гребет. Да и сам вздремни, силы нам еще понадобятся.
Солоноватая вода? Да можно ли говорить про Нектар Богов, что он солоноватый?! К тому времени, как мы, правда не без некоторых приключений обойдя рифы и чуть не застряв на мели при входе в устье, добрались до указанной реки и слегка поднялись по течению, уже, наверное, наступил полдень. Так что по-хорошему в наших глотках не было ни капли воды примерно так часов шестнадцать-восемнадцать. Я, так сказать, «московскогу разливу», без степной закалки уже наверное давным-давно бы сдох от жажды, учитывая, что еще часов пятнадцать назад начал бы ныть и выплакал бы из организма остатки воды. Но тут дотерпел до команды Дор’чина, гребя наравне с другими, и только после его капитанского разрешения бросил весло и сунул лицо в воду, жадно втягивая в себя живительную влагу, кажется, даже порами кожи.