В ходе разговора получил для себя интересную информацию. О том, что погибших на войне называют «двухсотыми» («груз 200»), уже слышал не раз, а вот о том, что сбежавших из своей военной части называют «пятисотыми», не знал. Также, оказывается, раненых называют «трехсотыми», а легко заболевших, временно госпитализированных – «сотыми». Об этом надо знать, потому что впоследствии при разговоре с солдатами придется общаться и на языке этих цифр.
Оказалось, что комендант Дебальцево своими корнями из Башкортостана, отец его из Дюртюлинского района. Когда наши ребята попали в беду, Шаман поехал их вызволять. Дело приняло совсем нехороший оборот, и тогда решили вызвать коменданта. В ходе разбирательств, разговора с ним выяснили, что они с Шаманом, оказывается, из одних краев, и в итоге наших ребят быстро отпустили. Вот так, везде оно нужно, родство-землячество.
– Родственникам погибших ребят похоронки вы отправляете? – спрашиваю.
– Нет, сообщает Министерство обороны. После того как тело выносят с поля боя, мы не знаем, куда его отправляют. Обычно медицинская рота отправляет труп в Ростов, в тамошний морг. Вскрытие, генетическая экспертиза, если она требуется, занимают достаточно много времени. Это длительный процесс. Только после этого отправляют сообщение.
– Шаман, скажите, мы вот бронежилеты надели, а вы почему нет? – поправляю я, едва поднимая, тяжелую железную амуницию.
В этой одежде я ощущаю себя черепахой, таскающей свой панцирь. Очень неудобно себя чувствую. Про себя думаю, что в таком обмундировании, с автоматом в руках, с наполненными магазинами карманами, да еще с гранатами, бежать практически невозможно. Хочется снять, избавиться от защиты. Но нельзя.
Шаман от души смеется:
– Да мы уже привыкли. На передовой, когда обстрел начинается, надеваем. Правильно сделали, что надели, будете чувствовать себя увереннее.
– Вчера Азат Шамилевич сетовал, что мы не взяли каски, а потом засмеялся и говорит: мол, ладно, там солдаты не больно-то и пользуются касками, у них возьмете, – оживился и Вадут. – У меня такой вопрос. Красный Луч, где мы устроились, считается местом спокойным, линия фронта вроде далеко, а ведь если подумать, ракета и туда долетела же. Гостиницу имею в виду.
– Это американская ракета «Хаймерс», у нее большая дальность полета.
– Что же получается, они на мирное население запустили, прекрасно зная об этом? – недоумеваю я.
– Вот именно. Это не только гостиница. Там лишь на втором этаже гостевые комнаты, где могли переночевать приезжающие, а на первом этаже находились торговые точки, парикмахерская, маникюр-педикюр (я удивился, услышав последние слова). Прекрасно зная об этом, они все равно выстрелили туда. То ли хотят истребить население, то ли запугать. Варварство и дикость, одним словом. А сколько прилетов было в Горловке? (Завтра мы должны туда отправиться.) Бьют также и по частному сектору Зайцево.
С приближением к Дебальцево движение на дороге оживляется. Везде военные. Вдали внезапно показался дым.
Почти все мы вздрогнули. Что там горит?
Шаман тоже посмотрел ту сторону. Потом спокойно произнес:
– Опять прилет, что ли? Хотя никакого звука не было слышно. Рядом со Светлогорском часто бывают взрывы. Ни мирное население, ни что иное их не останавливает… Видимо, квадрокоптер запустили, уж больно густой дым, на солярку похоже, – резюмировал он.
За разговором не замечаем, что на ухабах подпрыгиваем едва ли не до потолка, то есть крыши машины. Хотя Вадут постоянно напоминает Валере: «Осторожнее на ухабах», «Не бочки, люди в салоне, не забывай об этом», «Как, интересно, будем добираться до дома со сломанной осью?».
За рулем тоже нелегко. Валера вытирает пот со лба и продолжает следовать за Рустамом, а тот, словно сорвавшая с цепи собака, несется во весь опор. Да и нельзя тут ездить медленно. Чем быстрее, тем безопаснее. За десять дней нашей поездки ни одна машина не сломалась, не прокололись шины, да и оси-коленвалы остались целы.
Водители не подкачали: хоть и приходилось порой и самих себя, и свои «танки» подвергать опасности, мчались вперед, доезжали до назначенного места, показав во время этой поездки все свое мастерство и умение.
Проехали два блокпоста. На первом только честь отдали Шаману, а на втором посту остановили. Внимательно посмотрели паспорта. Когда сказали, что журналисты, писатели, один из проверяющих, пожилой, с проседью в волосах, шутливо произнес:
– Братья по перу.
Густой дым впереди еще больше разогрел наш интерес.
– Что это там горит?