— Это была прямая атака на Августу и Шваница, — наконец произнёс он.
— И на нас, — Отто оставил дрова и поднялся, — Ты забыл, что мы тоже техномаги? Эта история про бурю над немецкими лесами, она как красная тряпка для всех наших возможных противников. Много кто ещё помнит сороковые.
— Я не отменяю своё обещание, техномаги будут выведены из подполья.
— А что ты дальше намерен делать? — Отто очень внимательно посмотрел на Притвица, — Благодаря Серафиме события закрутились, надо начинать действовать.
— Мне нужна твоя помощь с Мольтке, — произнёс Якоб, скрестив руки на груди.
— Он должен умереть? — усмехнулся его собеседник.
— Не просто умереть, — покачал головой Притвиц, — Ты прав, что события завертелись, однако я так и планировал. Серафима преследует собственные интересы, и нам они не сильно важны, но она начала действовать так, как нам выгодно. Но для нашей атаки на Августу нужна красивая смерть, вот Мольтке как раз нам в этом поможет.
— Ты хочешь сделать из него символ?
— Да, он нам очень нужен, — кивнул Притвиц.
— А турки?
— А что турки?
— На чьей стороне они будут выступать?
— На своей, — покачал головой Якоб, — Это будет первая проблема после того, как мы возьмём власть.
— Знаешь, кто на самом деле этот Хаким? — Отто хитро улыбнулся.
— Просвети-ка, — осклабился Притвиц.
— Знаешь ты всё, — скривился его собеседник, — Он из Глубинного Государства. Турки снова присматриваются к Европе, но в этот раз они решили начать сразу с Германии, а не с Балкан. Те турецкие няньки и воспитательницы, которых поголовно нанимают, они все работают в его паутине. Австрия и Германия вот его цель для экспансии в Европу.
— Это теория заговора такая? — хохотнул Якоб.
— Упаси тебя всевышний, чтобы ты не воспринимал эту угрозу всерьёз, — Отто покачал головой и погрозил пальцем Притвицу.
— Серафима очень удачно отвлекает турок на себя, наиболее боеспособные их группы переезжают в Страсбург и Шармбатон.
— Нам от этого не легче, Серафима явно спуталась с Адетоканбо, лидером чёрных во Франции. А треть приезжих во Францию, они вообще-то из Магриба туда перебираются, а в Магрибе…
— Отто, ты строишь теорию заговора, — покачал головой Притвиц, — Да, есть такие силы, но что Хаким свадебный генерал, что Адетоканбо. Да, Хаким чуть поопаснее, у него есть боевые отряды, но отряд того же Али Демира он не сильно подчиняется ему, а уж тем более этому Мустафе, который выполняет роль посыльного.
— Якоб, я вывожу своих подопечных из департамента Шваница, иначе этот старый пёс их всех перебьёт, — внимательно взглянул в глаза собеседнику Отто.
— Да, я понимаю, — кивнул Якоб, — Осталось совсем немного.
(16 августа)
— Виктор, ты ещё не начал репрессий в своём ведомстве? — Михаил по-доброму усмехнулся и внимательно посмотрел на гостя.
Мужчины сидели в кабинете Свята Вениаминовича на диване. Сам глава W&C находился в своём кресле и болтал в бокале коньяк, с долей иронии наблюдая за главным мракоборцем Германии.
— Это ты подожди задавать вопросы Миша, — пробасил он, — Напервой ты его проверь, а вдруг ворог какой пробрался в наш дом?
— Коллеги, я не знаю, кто это был, но это по-сути и не важно, — Виктор пытался держать лицо, но всё же к его щекам прилила от волнения и доли смущения кровь.
— Важно, что кто-то может прикинуться тобой и пройти куда угодно, — зловеще произнёс Романов, взял свой бокал с коньяком и отсалютовал Салтыкову.
— Мне вот всё больше интересно, а вы со всеми нанимателями так разговариваете? — Шваниц оглядел мужчин и провёл пальцем по ободку своего коньячного бокала.
— Нет, конечно, не со всеми, — Свят Вениаминович отпил коньяка, крякнул и утёр бороду с усами, — Некоторых эти архаровцы пугают тем, что передадут их в руки Моссада[1].
Михаил от этого аж поперхнулся, когда отпивал коньяк, но сумел справиться и не закашляться:
— Ну, это было один раз, обычно мы так не угрожаем.
— Я боюсь предположить… — нотки сарказма уже не прятались в голосе немца.
— Ну, а что этот турок себе позволял? — Романов взглянул на того, — То он сотрудничает с Аненербе, то он не сотрудничает. А тут такой аргумент, и сразу Мустафа стал шёлковым, как платок турецкий.
— Что вы по поводу этих турок-то думаете? — Шваниц наконец отпил коньяк.
— Велено в прямую конфронтацию первыми не вступать, — ответил Салтыков, — Хотя опять же сказано было, что Хаким выписал с Ближнего Востока форменного бандита, некоего Али Демира. Слыхал о таком?