Наша процессия остановилась. Сокка продолжал хохотать, Катара во всю хихикала, а Аанг, и тот, посмеивался в кулак.
- Урони! – В перерывах между приступами хохота Сокке удавалось что-то сказать. – И он действительно упал!.. Вот умора!
Парень уже готов был свалиться на землю и молотить по ней руками, однако я прервала веселье одной фразой.
- Что здесь смешно?
Аанг начал было оправдываться и извиняться, но Сокка прервал его.
- Ну горшок, – я непонимающе на него посмотрела. – Он же упал.
- Хватит, Сокка! – Катара, мне иногда кажется, прирожденный командир. Заткнула брата и обратилась ко мне. – Извини его, он не имел в виду ничего плохого. Ну, это же Сокка.
- Но это же смешно! – Парень принялся ходить вокруг горшка, чуть ли не брызжа слюной. – Вы все смеялись!
- Это действительно было забавно, Сокка. Без обид. – Последняя фраза адресована мне. – Но тебе не следовало прерывать Хинаи. Это было невежливо.
- Но смешно же! – Он повернулся ко мне с видом, словно собирается разгадать сложнейшую загадку. – Почему ты не смеялась?
Я пожала плечами.
- Тебе не было смешно?
Помотала головой.
- Совсем ни капельки?
Снова мотнула.
- Да как же…
С каждым моим ответом парень все больше раскисал и ссутуливался, словно каждый жест ложился на его плечи тяжким грузом. К концу диалога (или монолога?) он сложился чуть ли не пополам, а лицо его выражало страдания и муки. Но уже через секунду он выпрямился, точно придумав что-то.
- А как тебе это?
И Сокка стал засыпать меня различными шутками, смысла которых я не понимала. Он говорил снова и снова, уже сам заходясь хохотом. Аанг и Катара держась друг за друга пытались не упасть от смеха на землю.
Мне же все что он говорил, казалось полной бессмыслицей. Он говорил много и быстро сам уже глотая слова. Еще минута и Сокка упадет на землю и будет молотить ее, заливаясь хохотом и слезами. Но на этом, похоже, запас его шуток иссяк и через некоторое время все твердо стояли на ногах. Правда, изредка раздавались смешки то тут, то там. И смешков было больше, чем от троих человек. Оглянувшись, я поняла, что вокруг нашей компании собралась целая толпа. Некоторые еще смеялись, некоторые уже уходили, а кто-то даже кидал мелкие монетки.
- Тебе совсем не смешно? – Сокка выпрямился и «продолжил вести дело».
Я оглянулась на всех людей, все еще стоящих вокруг, на спутников и отрицательно помотала головой.
- Да она ненормальная! – выкрикнул кто-то из толпы. Люди одобрительно загудели.
Здравую мысль предложил Аанг: сваливать.
Позже меня подвергли жесткому допросу с пристрастием, в ходе которого выяснилось, что чувство юмора у меня отсутствует напрочь. Сокка пытался шутить, но не смешно было уже никому. Катара глядела на меня с откровенной жалостью, ее брат – с непониманием. Аанг таинственно улыбался, разнимал родственников и подбадривал. Подбадривал, как ни странно, всех, даже про Момо с Аппой не забыл.
И суета, суета, суета…
Проснулась я в лесу. Сидя на земле, прижавшись спиной к огромному стволу дерева. Как же приятно сидеть так в лесу среди деревьев и, хотя бы на время, отгородиться от всех забот. Однако этот сон-воспоминание все же отчасти подпортил мое настроение.
Не то, чтобы мне был неприятен этот случай, но вспоминать было досадно. Выкрики о том, что я ненормальная и одобрительное жужжание толпы приводили в смятение. Что плохого в том, что я не гогочу, как животное и не валюсь на пол? Какой вообще смысл в этих шутках?
В памяти всплыл образ Катары, смотрящей на меня с жалостью. На костяшках сжатых кулаков затеплилось пламя, деревья как будто протестующее зашелестели. Как она смеет жалеть меня?
- Как она смеет жалеть меня?!
Звук собственного голоса ошарашил меня. Он скорее был похож на звериный рык, чем на человеческую речь. Руки до самого локтя охватывало пламя. Голоса леса на мгновение стихли, но, поняв что я пришла в себя, снова зашелестели свою песню.
Что так меня разозлило? Сомнения в моей нормальности или жалость? Да, определенно жалость. Всю жизнь люди смотрели на меня либо с жалостью, либо с жестокостью. К жалости часто примешивался страх, а к жестокости отвращение. Или наоборот? Черт, да какая разница! Я ненавидела всех, кто жалостливо смотрел на меня. И я была по-настоящему рада, что эти странные люди приняли меня, пусть и с настороженностью, в свою компанию. А еще учитель никогда не смотрел на меня так. Ни с жалостью, ни с отвращением, ни со страхом – никогда. Он смотрел на меня как на равную ему. Не как на ребенка, но как на взрослого воина: с уважением, гордостью и теплотой.
Так почему же теперь они так смотрят, словно я больная уродка?
- Хинаи! – Из-за одного из деревьев вышел Сокка и уставился на меня. – Как ты можешь здесь сидеть? Жарко и дышать невозможно.
Мы неспешно двинулись в сторону берега – к месту нашей стоянки. Парень все настороженно поглядывал на меня, словно ждал, что я сейчас прокричу «шутка!» и зайдусь хохотом. Вскоре он не выдержал и спросил:
- Ты не злишься? – Я удивленно посмотрела на него. Злюсь ли я? – Ну, что я смеялся. Слушай, в этом нет ничего странного.
- В чем? – задала я вопрос после полуминутной паузы.
- Ну, что тебе не смешно. – Ему явно было неловко говорить это.
- Я не злюсь.
- Правда?
Как будто пчела в одно место ужалила, пронеслось в голове. Я улыбнулась.
- Я рад, – он посмотрел на меня. – К тому же ты улыбнулась. А то весь день хмурая ходила.
Остаток пути мы прошли молча.
Когда рыбак на пристани кричал, что предложит любому, кто пойдет с ним за рыбой двойную плату, я не раздумывая согласилась.
- Ты должно быть шутишь, девочка? – спросила его жена.
- Нет, – ответил Сокка, – она на полном серьезе. У нее совершенно нет чувства юмора.
Он сказал, что тоже пойдет, и они с Катарой снова поссорились. Рыбак согласился, но заявил, что второму платить не будет. На этом все разошлись.
В море нас настигла буря. Честно сказать, я не ожидала, что она будет такой огромной. Мы уже думали, что разобьемся о волны, – Сокка с рыбаком кричали, что не готовы умирать – когда Аппа подхватил нас. Однако следующая же волна захлестнула нас.
Меня отнесло в сторону – я ни за что не держалась. Я видела, как аватар создает воздушную сферу, но была слишком далеко. Помощь ожидать не приходилось. Я не знала, на сколько могу задерживать дыхание, но чувствовала, что на исходе. Придется действовать своими силами.
Я сосредоточилась вызывая бурление воды под ногами, формируя водяные пружины. Это заняло слишком много времени, я выпустила последний воздух. Однако их последних сил оттолкнувшись, я сумела вытолкнуть себя на поверхность. Это мало чем помогло, так как сил совершенно не осталось. Меня снова и снова захлестывали волны, меня крутило и бросало. Последнее, что я слышала были рев Аппы и крики множества людей.
========== Глава пятая, о снах и серьезных разговорах ==========
Проснувшись, я резко села. Мне снилось, будто я гонялась за аватаром, причем за совершенно разными аватарами. Никого из них кроме Аанга я никогда не видела даже на картинке. В своем сне я доставила Аанга, который каждые пять секунд менял лица, Озаю, но, почему-то, уже он мне прислуживал. Я сама стала Королевой. Не только страны Огня, но и всего мира. Это было так странно и страшно, что я растерялась и начала говорить, что я не могу быть королевой без короля.
Следующей сценой моего сна была свадьба. Каким-то чудом оживший аватар проводил ритуал. Он как всегда смотрел тепло и нежно, однако в его взгляде присутствовала толика осуждения. Мальчик – он казался еще младше, чем на самом деле – то и дело бросал взгляды куда-то в сторону. С той же стороны доносились всхлипывания. Я посмотрела туда и смогла отвернуться только когда Аанг кашлянул и слегка повысил голос. Слева от меня, совсем рядом, стояла странная компания. Точнее, компания самая обычная, но их поведение было чертовски странным. Ближе всех ко мне стоял Сокка. Он размахивал странными плакатами, – у него их была целая пачка – на которых значилось что-то вроде «побыстрее», «поцелуй», «поджилки трясутся» и слова речи аватара. Он корчил очень странные рожи и периодически посматривал в сторону своих соседей. Его лицо становилось таким, будто он просто обязан сейчас же рассмеяться. Рядом с ним стояла Катара. Вот она, как раз, хохотала в голос. Девушка одной рукой обнимала стоящего рядом Зуко и поглаживала его по спине, будто успокаивая. Принц же так согнулся, что я сначала не поняла что с ним. Когда до меня дошло, что парень просто рыдает взахлеб, уткнувшись в грудь Катаре, я решила что чуть позже расхохочусь громче девушки. Это было настолько странно, видеть принца Зуко, вечно угрюмого и огрызающегося рыдающим, да еще и на груди мага воды, что я просто застыла, не в силах отвернуться. Все-таки повернувшись, я чуть не рассмеялась от серьезного лица Аанга. Он отчего-то стал взрослым и теперь смотрел на меня укоряющее, но все так же по-доброму. Кажется, он ждал моего согласия. Я быстренько кивнула, пискнула «да» и повернулась к уже мужу. Зря я это сделала. Вот честно, зря. После плачущего принца я думала, что уже не буду удивляться. Плохо думала. Хотя мое состояние сложно назвать удивлением. Это скорее были шок и желание поскорее убежать. Далеко и чтоб никто не нашел. Никогда.