– Пойдём, пожалуйста, пожалуйста, пойдём, папочка, пожалуйста...
Игорь рывком вскочил с лавки и чуть ли не бегом бросился к выходу. Вспенилась, забурлила горечь, затопила горло, нос, казалось, что ещё мгновение и она, поднявшись выше, хлынет из ушей, из глаз... Он вдруг вспомнил, такую же несмелую доверчивую ладошку в своей и даже услышал, отчётливо так, ясно:
– Пойдём... там очень красивые рыбки. Врач вчера говорил... А меня одного заругают...
Игорь, как ни старался, не мог вспомнить: ни лица говорящего, ни то, пошёл он смотреть рыбок или нет, но умоляющие огромные глаза и тепло маленьких пальчиков... вот, в этой руке. Он поднял правую руку к лицу, будто хотел посмотреть, проверить, не осталось ли там каких следов, но вместо этого только с силой провёл по волосам, шее и зашагал быстрее.
Давно. И снова почти, правда
Одиннадцатый класс. Последний звонок, а он умудрился проспать. Не позавтракав, толком не умывшись, чуть ни с разбега запрыгнув в костюм, что с вечера приготовила ему мама, Игорь, вылетел из квартиры и припустил вниз по лестнице: "Может, всё-таки успею к первому?"
На площадке третьего этажа он натолкнулся на Данила. Тот стоял у окна, спиной к лифту, но услышав шаги, развернулся. Игорь резко остановился, словно ударившись о нежданное препятствие. Поморщился, как от боли – видно сильно врезался в то препятствие.
– Ты чего здесь? – он, конечно, знал ответ на свой вопрос, но что-то надо было говорить...
– Я пришёл к тебе, – Данилу было страшно – это бросалось в глаза, но он упрямо задирая подбородок, смело смотрел Игорю прямо в лицо. Нижняя губа подрагивала, правая рука яростно теребила кнопку на манжете куртки.
– Вижу.
Игорь избегал глаз Данила, он смотрел на эту несчастную кнопку, ожидая, что она не выдержит такого напора и отлетит. "И долго он так будет? Что молчит-то?.." – Игорь злился на себя, на Данилу, на то, что проспал. Он просто злился. Он всё давно решил для себя. Всё.
– Данил, мне не надо этого всего. Понимаешь? Не надо. Мне противно! Не ходи за мной. Я не хочу... – и Игорь побежал по лестнице вниз.
С того дня змейка больше не появлялась. Да и другие, более грозные гады исчезли, как не бывало.
Из школьного курса зоологии: "при наступлении холодов все пресмыкающиеся впадают в спячку".
Впадают... Если, конечно, успеют, если не замёрзнут раньше в неожиданно, не по сезону ударившие морозы. Кому повезёт...
Сегодня. Сейчас
Мужчины не плачут... Что тогда?.. Хотелось что-то сделать. Прямо сейчас. Немедленно! Тело от напряжения подрагивало – точно рвалось куда-то. Он резко перевернулся на спину и рывком натянул одеяло до подбородка. Только пережить, только переждать... Как? Где то родное тепло, несмелым крошечным родничком зарождавшееся в почти исчезнувшем рубчике на горле – живой маленький ключик... Так пробуждалась вертлявая родная змейка, становясь смелее, сильнее, она спускалась ниже, билась под рёбрами вместе с сердцем. От неё теплело в груди, она росла, ей было тесно, она устремлялась вниз – лаская и оживляя, в конце пути она сворачивалась в животе, рассылая по всему телу... Счастье? Жизнь...
Пустота. Ничего не осталось. Будто маленькая кнопка "пуск" – Игорь дотронулся до пуговки шрама... Не откликнулось, не забурлило. Холодно.
Один.
Сводило рот, как от съеденного целиком лимона. Он сглатывал и сглатывал – не помогало.
Не выдержав, Игорь рывком сел на постели. Что делать? Что теперь можно сделать?
Он обежал глазами комнату; на улице было темно, но он мог отлично воссоздать её по памяти – ночь не мешала, знал, что прямо перед ним – большое мягкое кресло, за ним окно и дверь на балкон.
Вскочив на ноги, Игорь в мгновение преодолел расстояние до окна. Кресло мешало. Обычно, если он вдруг почему-то хотел выйти на балкон, то приходилось протискиваться, с трудом пролезая за спинкой кресла к ручке балконной двери и бочком-бочком просачиваться наружу, на воздух. Так было даже лучше, спокойнее как-то: весь мир – за охранительным барьером. Сейчас же непременно хотелось распахнуть дверь настежь, так, чтобы она ударилась о шкаф, стоящий с другой стороны окна. Чтобы – стёкла вдрызг, чтобы – грохот, чтобы – услышал, чтобы... Кто услышал? и зачем...
Ногой ткнув в кнопку торшера – лучше видно, куда двигать, Игорь схватился за подлокотник кресла – оттащить в сторону. Он уже слышал дребезжание повреждённой рамы, звон осыпающегося стекла, чувствовал, как маленькие каменные осколки, словно разрешая и открывая путь, впивались в голую кожу ступней... Освобождение!
"Наступить в стёкла, перед тем..." Натужно крякнув, Игорь потащил по полу не нужный ему предмет мебели в сторону, туда, где около шкафа был пустой закуток. "Ничего не должно мешать, чтобы совсем пусто!" Кресло вошло идеально, пришлось, правда, повозиться и сдвинуть на пару сантиметров шкаф. Иначе дверь на балкон не сможет открыться так, как задумал – нараспашку.
"Как бы соседи не пришли? – запоздало подумал Игорь. – Хотя... какая теперь разница!? Сейчас-сейчас, только подвину и сразу... Нет, сначала – по стеклу, чтобы почувствовать, чтобы легче... "
Никто не пришёл. Он был один. Он и... "новая обстановка..." Игорь зажмурился и яростно замотал головой, отгоняя не ко времени странные сейчас мысли: "Обстановка... Перестановка... Бред! Зачем? Для кого?.."
Он попятился. Через несколько шагов сзади в ноги ткнулась неизвестно откуда взявшаяся кровать. Игорь плюхнулся на матрац. Вот она – дверь. Сделай только несколько шагов. И тогда... всё, как собирался: дверь, удар, стекло под ногами... Ему нравилось снова и снова прокручивать в голове эту картинку. Сидя на кровати, он оценивал вид на своё скорое будущее.
"Свободно... Можно... Почему всё ещё сижу?"
Как ответить? Кому нужен ответ?
"Хорошо вот так, просто сидеть..." – неоткуда, мелькнуло в голове. Мышцы радостно гудели от нежданной физической нагрузки. Было приятно ощущать лёгкую усталость. Игорь провёл руками по лицу, один раз, второй, захотелось потянуться: сильно, до хруста, всем телом... Опять посмотрел на штору, скрывающую от него... выход?
Он лёг, медленно, аккуратно, будто бы на пылающие угли. Он боялся, что от резких движений снова всколыхнётся и теперь уже затопит его, засосёт стылое ледяное сожаление.
Через какое-то время Игорь повернул голову к окну – не надо? Данечка...
Я так хочу, чтобы он был здесь, чтобы мы вместе двигали это кресло – перестановка! Хочу, чтобы в конце мой Данечка упал в него и смеялся от... неважно, чтобы просто смеялся. Он так редко смеётся. Мне нравится, как он смотрит на меня, словно он... словно мы...
"Он смеялся... мне нравилось... смотрел..." – так будет правильно. Ошибки надо исправлять. Я понял.
Теперь я и улыбки его не увижу. Окно свободно – дверь... вниз? Ошибки надо исправлять?
Всё правильно – жена, маленький ребёнок. А чего я хотел? Столько лет прошло. Он прав. Во всём. Исправлять?.. Нельзя делать ошибки.