Марго, слушая слова, которых так ждала когда-то, ужасалась пустоте внутри себя и была рада, когда зазвонил телефон.
— Да, — радостно произнесла она, думая, что это звонит Игорь, но в трубке прозвучал женский голос:
— Маргарита, это вы?
— Да, а с кем я разговариваю?
— Это Вера Анатольевна Полетаева, мама Артура, извините, что я вас беспокою.
— Да нет, ничего страшного. — Марго была очень удивлена.
— Мне так неудобно вам звонить. Артур мне запретил вмешиваться в его жизнь, но мне кажется, у него что-то случилось. С ним все в порядке, Маргарита? — В голосе женщины была тревога. — Мне сердце подсказывает, что у него стряслась какая-то беда, а я не могу даже спросить у него. Вы ведь знаете, какой он нервный. Простите, Маргарита, что надоедаю вам.
— Ну кто там еще? — недовольно спросил Артур.
— Твоя мама, — шепотом ответила Марго.
— Что? — Артур поднялся и отнял у нее трубку. — Какого дьявола ты сюда звонишь? Что тебе нужно? Денег? Нет? Оставь меня в покое! Сколько можно?! Я взрослый человек! — Артур швырнул трубку на рычаг. — Надоела, — сквозь зубы процедил он, а потом, обратившись к Марго, продолжил: — Маргарита, я только теперь понял, как люблю тебя. Я много врал тебе. Я никогда не думал о тебе, не интересовался тобой и считал Тебя глуповатой. Но я убедился, что это не так. Ты очень повзрослела и изменилась за эти месяцы. Или я стал смотреть на тебя по-другому. Давай уедем отсюда и начнем жизнь сначала, давай заведем ребенка. Я снова займусь творчеством. Настоящим творчеством, не размениваясь на остальное. Я еще смогу. Мне только двадцать восемь. Но давай уедем. Здесь у меня ничего не получится, мои грехи будут преследовать меня. В тебе мое счастье, Маргарита, ты моя единственная удача, и ты принесешь мне счастье.
Его слова должны были сделать Марго счастливой, но она слышала их, а сама представляла себе Веру Анатольевну, маленькую худенькую старушку, слушающую короткие гудки, оставшуюся на другом конце телефонного провода, с ее материнской тревогой и болью.
— Артур, не стоило тебе так грубо отвечать матери, — сказала Марго. — Она ведь так беспокоится о тебе.
— О чем ты, любимая? — Артур опять схватил ее за руки. — Я говорю о нас с тобой.
Марго взглянула в его глаза и вдруг увидела в них пустоту. Эта пустота всегда была в них, просто девушка принимала ее за глубину. Она блуждала в этой пустоте и забрела в тупик, из которого хотелось побыстрее выбраться, потому что в тупиках всегда страшно. Марго вырвала руки, ощущая вместо долгожданного счастья ужас.
— Милая, я понимаю, ты не можешь забыть всего, что я сделал. Я умоляю тебя, прости меня! — Он вдруг встал перед ней на колени. — Пожалуйста, прости меня. Я не смогу без тебя. Я без тебя не выберусь. Я погибну.
Марго вдруг перестала испытывать даже жалость. Он унижался перед ней, но она понимала, что делает это он только ради себя. Он говорит ей о любви, но думает только о себе, о своем благополучии. Он эгоист, черствый эгоист, использующий людей в своих мелких целях. Пока они нужны ему, он способен вот так унижаться, а затем отбрасывает их, как отбросил Полину, как отбросил мать, как отбрасывал раньше ее.
— Скажи что-нибудь, Маргарита, не молчи! — Он цеплялся за нее, как за последнюю надежду, но в сердце Марго было только презрение. — Ты ведь не бросишь меня? Ты не можешь меня бросить. Ты не имеешь права! — Он пьянел все сильнее.
— Я не брошу тебя, — преодолевая отвращение, сказала Марго. — Не брошу, потому что ты мой муж. И, если тебе нужна помощь, я помогу тебе. Но я никуда не поеду. Я люблю этот город. Почему ты не думаешь обо мне, если любишь меня?
— Мне необходимо уехать отсюда, любимая. Поговори с отцом. У него должны быть связи. Он может мне помочь. Я согласен работать учителем в деревенской школе. Пусть даже в самой заброшенной деревне. Ты сделаешь это, Маргарита? Сделаешь? Если ты сейчас не можешь меня простить, я уеду один. А потом, когда пройдет время и я заслужу твое прощение, ты вернешься ко мне? — Он даже не старался скрыть слезы, а вид мужских слез всегда угнетал Марго.
— Я все сделаю, Артур, только встань и успокойся, — сказала она. — Конечно же, я уговорю отца, хотя он вряд ли поймет меня. И пусть будет так, как ты сказал. Я… я… не поеду с тобой. Может быть, потом… А сейчас, пока ты еще в городе, давай поживем отдельно. У тебя ведь есть своя квартира. Ладно? Мне нужно время, чтобы разобраться в себе.
— Хорошо, любимая, хорошо. Я не неволю тебя. — Хотя Артур и был пьян, но действовал он, как обычно, — добился своего и успокоился.