«Эти существа ослеплены тайной гордыней. Их сжигает жажда высоты — чтобы оставшиеся внизу не сомневались в их избранности. Они мечтают быть ближе ко Мне, бесконечно сражаясь с трепыхающимися в них тварями. В точности, как ты сейчас…»
Нет, нападавшие просчитались! «Универсал» оказывается не столь уж лёгкой добычей, как это кому-то хотелось бы. Управление вовсе не потеряно — бортовая система неожиданно активизируется. Чья воля, чья сила помогла этому? Пленник не знает ответ. Так или иначе, но корабль уже развернулся, уже убегает прочь от Центра. И все же опытные хищники, поймав след, не собираются просто так отпускать жертву. Кристаллы замедляются, выписывая сложнейшие траектории. Ага, опять боятся ударов из призматического рассеивателя! Замедлились — значит в их планы не входит уничтожение корабля. Что ж, это тоже известная тактика: дружно совмещаешься с объектом, и ведёшь его, куда пожелаешь. Два сбоку, один спереди, один сзади. Потому их и четверо, ровно столько, сколько надо. И никакое защитное поле не воспрепятствует подобной буксировке. И будет новый плен, новый позор…
Мальчик счастливо смеётся. Ему ужасно нравится это приключение. Теперь он точно знает, что спит. Нет ничего приятнее, чем ощущать себя ненастоящим, прозрачным, маленьким.
Но управляющая программа, неизвестно кем вложенная в память «Универсала» и непонятно как пущенная в работу, учла все варианты. Боевая призма смотрит назад, причём, фокусировка оружия намеренно нарушена. Угол поражения выведен далеко за максимум. Уничтожить таким образом никого нельзя, зато и приблизиться никто не сможет, и ещё, что особенно важно, обойти корабль с флангов будет трудновато. Сгустки прессованного света роятся возле пульсирующего сечения, тщетно пытаясь преодолеть преграду.
Этакой дружной компанией они и вползают в зону прямой видимости звероидов. Приказа все нет, есть только всплески абсолютной вселенской грусти:
«Зачем тебе быть ближе ко Мне? Ведь ты не смог полюбить Меня. И не сможешь, как бы отчаянно не мечтал. Потому что не смеешь увидеть Меня — и придуманного, и, тем более, истинного. Ты благоговейно трепещешь, трус, вместо того, чтобы понять Меня и простить, ты догадываешься, что стать ближе ко Мне можно лишь отправив собственное тело на съедение червям…»
Все кончено: включены штурмовые рассеиватели «боевого октаэдра». Передовые капсулы стаи рвутся вперёд, решившись наконец помочь своему пленнику. И врагов больше нет.
И блуждающий текст, смутив души героев Космоса, уходит, распадается на кванты, вытекает в пространство сквозь дыры и Входы…
«Стаевый, отвечай! — возвращается во Всеобщую многократно усиленный рёв, теперь уже совместно с изображением. Повелитель тварей разъярён до опасного предела. — Отвечай, обрубок воина! Когти вырву! — брызжет он мутной пеной. — Неуловимого не отдавать, вы слышите меня? Вернуть или уничтожить! Всех лишу права стрижки! Уничтожить дурака! Хвосты обратно в задницы повтыкаю!» Операция закончилась. Сон продолжается…
— …он и есть Неуловимый? — спрашивает голос. Опять человеческий голос!
«Для тебя он был Неуловимым, — отщёлкивает декодер, — но я его поймал».
— Что ты поймал? Эту ошибку природы?
«Ты несправедлив, великий вождь. Я привёз тебе врага. Взгляни, он тоже Истинный, у него меченая прядь. Мы сначала решили, что волосы седые, но проверка показала…»
— Я и так вижу, у парня на голове Печать. Какой формы?
«Печать в форме знака „плюс“, используемого людьми в математических операциях».
— Плюс? Любопытно. По каталогу проверяли?
«Ты же знаешь, великий вождь, что каталог неполон. Отсутствует геральдика древних родов Управления, отсутствуют многие довоенные символы…»
— Иначе говоря, и здесь неудача?
В ответ — молчание. Сон продолжается. Мальчик щурится, ожесточённо моргает, сражаясь с бьющим в глаза ослепительным светом. Голова — это колокол, звуки наполняют её тяжким гулом. В комнате двое. Смешная симпатичная тварь вольно сидит на коврике, а человек, кутающийся в пёстрый халат, меряет шагами залитое светом пространство. Над головами плавают пластины декодеров.
— Разве я несправедлив, друг Бархатный? — голос человека вспыхивает, как звезда. — Ловушки для этого парня придумал старик, а не ты. Он же нашёл в Центре достойного партнёра. Когда одна из сотен ловушек наконец сработала, тебе оставалось только не испортить дело. Но, согласись, в результате мы имеем сплошную неудачу. Даже девчонку ты упустил…
«Сожги меня Жёлтый Глаз! Как же было её не упустить, друг Гладкий, они бы просто взорвали себя и моих бойцов. Вы, люди, умеете красиво умирать».
— Базу свою он все равно взорвал! — кричит человек. — Вместе с твоими инженерами! Обманул он тебя, король ощипанный!
Зверь, легко привстав, выпускает когти из подушечек пальцев. Несколько мгновений он терзает ковёр.
— Было очень смешно, мне понравилось, — вдруг сообщает мальчик, громко и отчётливо. — Я, кстати, люблю огонь.
Собеседники смотрят на него.
«Великий, ты плохо сказал про меня», — вступает декодер.
— Забудь мои слова, друг Бархатный, если сможешь. Я сожалею о сказанном.
«А я сожалею, что был виновником твоего гнева, — соглашается декодер. — Когда мы сняли Неуловимого с корабля, ему действительно было очень смешно. Хохотал, не переставая. Потом у него началась икота. Хороший был солдат…» — Когда вы добрались до него, он успел сделать себя чокнутым, — вновь вскипает человек. — А «Универсал», на котором наш враг покинул базу, оказался с игрушечной бортовой системой. Как же от всего этого не разгневаться?