— На солнце! Быстро! — скомандовал Максуд.
Сандрин развернулась и припустила бежать, выходя из-под тени деревьев на открытое пространство. Но куда бежать? Справа находилось то место, где они оставили свои основные силы. И оттуда надвигались амалионы. Их было хорошо видно. Метров триста. Может, чуть больше. Позади гравалионы рыскали возможность посоревноваться в том, кто первый их убьет.
— К скале! — крикнул абсолютный, который был впереди нее и побежал со всех ног.
Сандрин метнулась за ним, все время оглядываясь. Они были почти на том месте, где водоносы брали воду из реки. Скала здесь поднималась вертикально вверх на высоту всей крепости и даже выше. Тупик. Путь открыт только к реке. Но куда бежать дальше? Если они окажутся отрезанными от крепости, то погибнут, сколько бы Шагов у Максуда не было. Творящую бросило в холодный пот от осознания того факта, что они уже отрезаны. Она обернулась. Чемпионы отступали и находились в каких-то паре метров от нее, отбиваясь от наседающего врага и стараясь не дать тому обойти их. Как они могли так быстро двигаться? Еще и спиной вперед. До скал оставалось не больше пятидесяти метров. До армии справа — двести. Гравалионы сидели на пятках.
Максуд стремительно вышел в свет. Тень закружила вокруг него. Теперь можно было различить ее голову и тело. Теневик. Чем дольше такие были на солнце, тем сильнее обрастали очертаниями и границами.
— Сегодня ты умрешь. — засмеялся синелицый. — Яваз вознаградит меня.
Максуд сжал зубы. Пора было показать этой тени, что она не является повелителем всего на свете. Теневик бросился в атаку, обходя его с правого фланга. Тактический маневр. Максуд сделал вид, что разворачивается, но сам резко переместился, чтобы напасть самому. Он схватил тень чуть ниже головы. Ужасная рожа застыла в десяти сантиметрах от его лица. Серые расплывчатые контуры. Впавший нос, как у скелетов. Огромные серые глаза, без зрачков и рельефа. И черная пасть. Как картинка. Словно, он держал в руках рисунок. Воин резко выдернул руку, вырвав кусок из тени. Серая тварь взвыла и принялась дергаться в разные стороны, а потом помчалась к спасительной тени. У Максуда не было времени смотреть на лицо того амалиона. Наверное, он был удивлен. Воин побежал к своей отступающей группе. Только некоторые гравалионы пытались на него напасть. Максуд подпрыгнул, обернулся вокруг своей оси, вынимая оба меча. Два полных оборота и голова гравалиона взлетела, отделяясь от тела. Раз уж в руках мечи, то можно ими поработать. Воин догонял группу, раня и убивая не ожидавших нападения монстров. Максуд заметил войско врага с правой стороны. Все совсем плохо. Он взглянул вперед. Сандрин уже ждала возле скалы. Почему сюда? Абсолютный. Камень.
— Этот камень не трансформируется! — кричал Максуд, желая побыстрее пробраться к чемпионам, что заняли оборону у скалы.
Похоже, что именно на это надеялся абсолютный. И поэтому они мчались к скале. Но она создана не из обычного камня. Ее задумали так, чтобы алхимисты не могли изменить ни ее, ни крепость. Иначе все, кто держал оборону крепости, стали бы легкой добычей любого врага, в рядах которого числились бы алхимисты. Максуд на бегу опустился на колени, и проехался так межу ног у чемпиона побольше, остановившись у того за спиной.
— Ты видишь в этом проблему, человек. А я нет. — говорил себе под нос абсолютный.
Его слова были не громкими, но Сандрин отчетливо их слышала. Она опустила голову и зажгла глаза, готовая в любой момент взорваться огненной мощью и прийти на помощь чемпионам. Войско слева почти добралось до них. Творящая посмотрела вперед. Гравалионы, видя приближение своих солдат нападали только для того, чтобы связать боем чемпионов и не дать им свободы действий. Сандрин нравилось наблюдать за этими союзниками. Да, их движения казались странными. Часто голова поворачивалась невпопад с остальными телом, иногда даже не в ту сторону, какую бы ты мог ожидать. Поднимались плечи или руки двигались странным образом, даже когда вообще не требовалось никакого движения.
— Нельзя… трансформировать. — повторил Максуд, тяжело дыша.
В этот момент почва под ногами загудела. Она забугрилась и всем пришлось приложить усилия, чтобы не потерять равновесие.
— Ступени — мой конек! — торжественно объявил алхимист.
Сандрин повернулась посмотреть на него из-под капюшона. Она охнула. Ступени. Черновой работы, но это были ступени! Они формировались на лету прямо у нее на глазах. А почва под ногами все еще ходила ходуном. Алхимист взбежал по ним выше, Сандрин помчалась за ним.