— Ты красивая? — спросил Кризис.
Жазэль пожала плечами. Конечно, она красивая. Вот только кавалеры что-то не выстраивались в долгую очередь у ее порога. А единственный, кому она действительно понравилась… Жазэль вытерла нос и перестала об этом думать. Иначе она может просто расплакаться.
— Даже если и красивая, то мало кто это замечает. — опустив голову, ответила девушка. — Почему ты спрашиваешь?
— Ты так смотрела на себя. — пес положил голову на лапы. — Как будто тебе все не нравится. Мне бы с такой рожей тоже не понравилось бы ходить. Я тебя понимаю.
Жазэль изменилась в лице. Ее глаза горели яростью.
— Если мне что-то не нравится во мне, — продолжал Кризис. — я тут же переделываю. Вот смотри.
Он укоротил себе нос, сделал уши чуть длиннее и улыбнулся, оскалив зубы. Жазэль не выдержала и залилась хохотом. Настоящим смехом. Когда она в последний раз так смеялась?
— Дура ты. — бросил ей Кризис. Он встал и развернулся. — Тебе-то с твоей мордой всю жизнь ходить.
Пес деловито пошел ниже по течению. Жазэль села на землю и еще несколько минут смеялась. Потом смех медленно перешел в слезы. От того, почему у нее так сложилась жизнь. Почему она в смертельной опасности. Почему Оррмарин погиб. Сколько они еще смогут протянуть в той крепости. Ей казалось, что все их усилия направлены только на то, чтобы отстрочить одно ужасное событие, что неминуемо должно было произойти.
И как же она была права.
В лагере вся группа поела. Кости бросали собаке. Кризис, к большому удивлению Жазэль, их все сгрыз, сказав, что это его успокаивает. Оз отказался от еды. Оно и не удивительно. Похоже, его основной пищей была вода. Жазэль попросила Эстэль заживить ей руку. Творящая сделала это за несколько секунд. Жазэль прятала улыбку. Раньше о том, чтобы какая-то Творящая по ее просьбе стала бы ей помогать, не могло идти даже речи. Клерк не могла подумать о таком даже в самых смелых своих мечтах. А теперь она жила в одной комнате с двумя такими. Хорошо ладила с Селюстир. Достаточно неплохо с Эстэль. Милизен она знала хуже. А вот Дэзирэ… Жазэль захотелось поскорее ее увидеть. Наверное, ей было жаль Творящую. Жаль, что с ней произошла такая трагедия. Девушка порылась в кармане, нащупала пустой флакон из-под краски и крепко его сжала.
Отправились в дорогу. Клерк сидела на лошади. Она часто поглядывала на каменный ящик. Ее заслуга. Она не воин и не Творящая. Но этот меч добыла она. Жазэль пыталась гордиться собой, но как-то не получалось. Ведь она сделала то, ради чего ее отправил сюда Максуд. Ни больше, ни меньше. Ну еще кое-что алхимисту прихватила. Теперь нужно это все доставить в крепость. Тогда и можно будет вздохнуть свободно.
Кризис держался подальше от Оза, но оба они старались не отходить далеко от Жазэль.
На следующий день они увидели крепость. Утром. Группа еще немного прошла, выбирая себе укромное место, чтобы спрятаться. Решено было идти в крепость ночью. Амалионы в это время будут заняты предполагаемым штурмом. Или приготовлениями к нему. Такой вывод сделала Эйр из тех сообщений, что приходили от Сандрин каждый день. Эстэль отправила свое сообщение. Написала, что этой ночью их нужно встречать.
Это был самый длинный день для Жазэль за последние несколько лет. Нужно было не высовываться и просидеть целый длинный огромный день на одном месте. Конечно, в основном все спали, восстанавливая уйму потраченных сил. Дежурили по очереди. Даже Оз был задействован. Все, кроме самой Жазэль. Ближе к вечеру в лагерь к ним зашел гость.
Эйр встретила его с мечом в руке. Эстэль зажженными глазами, а Жазэль бросилась ему на шею. Хоть от него и воняло болотом, он был не брит, весь уставший. Но от этого поцелуй показался ей еще слаще. Оррмарин рассказал, что ему удалось убежать. Он чудом спасся на болотах, обнаружив тайную тропку, по которой ему и удалось уйти. Амалионы, которые его преследовали потонули. Или вернулись. Он еще долго блуждал по лесам и болотам, пока не набрел на те развалины, возле которых они сражались. Так он и нашел путь обратно.
Жазэль просто светилась от счастья и ни на шаг от него не отходила. А сам Оррмарин первым делом проверил каменный ящик. Он осмотрел его со всех сторон, попробовал, сколько тот весит.