Тревизо кивнула.
— Нет. Я не по этому вопросу. Скоро придет Сандрин, вы там сами решите. — Жазэль сделала паузу. — Что с Дэзирэ?
Творящая вздохнула. Она отложила меч и подняла голову.
— У нее нет рук.
— Это я знаю. Где она? Как она себя чувствует?
— В доме. — Тревизо склонила голову, взгляд ее стал стеклянным. — По внешним признакам — пока не пришла в себя.
— Что вы будете с ней делать теперь? — спросила Жазэль, присев возле Селюстир.
Творящая пожала плечами.
— Надо идти к Азаниэлю и просить, чтобы ее взяли. Я слышала, у него имеется определенное количество искалеченных людей, которые больше не смогут сражаться. Мы не сможем о ней заботиться. Когда начнутся боевые действия, то мы будем нужны на стене.
Жазэль кивнула. Она все понимала.
— Можно мне с ней поговорить?
Тревизо подвинулась так, чтобы девушка могла открыть дверь и войти в дом. Жазэль так и сделала. Внутри было совсем не так светло, как снаружи. Ткань на окнах не так хорошо пропускала солнечный свет, как стекло.
— На полу? — вырвалось у Жазэль. — Они не могли положить тебя на кровать?
Девушка не старалась скрыть свою злобу. Разве так можно? Она присела к Творящей. Глаза у той были закрыты.
— Я знаю, ты чувствуешь себя не нужной. И бесполезной. Жизнь для тебя закончилась.
Жазэль полностью села на пол возле Творящей, протянув ноги. Она вздохнула.
— Все никогда не будет прежним. Уже никогда. Но это не значит, что теперь следует умереть. Старая жизнь закончилась, началась новая. Это как у бабочек. Сначала они ведь существуют, как гусеницы. А потом их жизнь круто меняется. Только у некоторых наоборот. Сначала они порхают… считают жизнь прекрасной… а затем… — у Жазэль на глазах навернулись слезы. — Затем они становятся гусеницами. И больше никогда не будут летать.
Девушка всхлипнула и вытерла нос.
— Но это не повод отчаиваться.
— Да? А что тогда повод? — открыла глаза Дэзирэ. — Когда и ног не будет? Это, по-твоему, будет достаточный повод?
— Ты потеряла все, что у тебя было. Но ты сама осталась, Дэзирэ. Со временем ты найдешь новый смысл жизни. Просто тебе нужно перетерпеть этот период.
Творящая фыркнула и отвернула голову. Жазэль молчала. Целую минуту они находились в тишине.
— Ты знаешь, что Тревизо собирается просить Азаниэля, чтобы он тебя принял? — спросила девушка.
Даже при таком освещении она увидела, как челюсти у Творящей крепко сжались.
— Мне это не нравится. Ты гордая. Ты лучше умрешь, чем пойдешь к нему.
Творящая медленно повернула голову к Жазэль.
— У меня есть другой вариант. Вставай. Скоро придет Сандрин и заберет Творящих на стену. Будет неправильно, если ты останешься одна.
Жазэль попыталась помочь Дэзирэ подняться. Но та дернула плечами, предупреждая ее действия. Творящая встала сама. Она ловко закинула ноги почти до самой головы и, резко выбросив тело вперед, вскочила на ноги. Клерк только рот открыла. Она тоже поднялась. Дэзирэ даже не спросила, куда они пойдут. Ей было все равно. Лишь бы не к Азаниэлю.
— Пошли.
Жазэль открыла дверь и вышла. Дэзирэ следовала за ней. Тревизо, когда их увидела, сразу поднялась.
— Помощь нужна? — спросила она у своего бывшего командира.
Та опустила глаза и покачала головой, проходя мимо Селюстир.
— Куда ты ее ведешь? — спросила Творящая у Жазэль.
— Я ее не веду, она сама идет. — акцентировала на этом внимание девушка. — Мы с ней идем к строителям. Я думаю, там тебя еще и работой нагрузят. — попыталась улыбнуться девушка Зимней Творящей.
Да, именно Зимней Творящей. Для нее она навсегда такой и останется. Кто бы что не говорил. Девушки зашагали по улице. Тревизо еще долго смотрела им вслед, думая о чем-то своем.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Жазэль, когда они отошли от дома.
Дэзирэ пожала плечами.
— Ничего не болит?
— Руки. — уныло вымолвила Творящая.
Жазэль вздохнула.
— Мы идем к строителям. У них много женщин, девушек и детей. Там тебе будет лучше. Пока так, а дальше сама решишь.
Конечно, Жазэль понимала, что решить Зимняя Творящая уже ничего не сможет. Но таким образом она хотела ее поддержать.
— У них очень добрый и гостеприимный народ. И готовят они вкусно. — сглотнула девушка, вспоминая те прекрасные блюда.
Клерк старалась не смотреть на Дэзирэ. Сразу по двум причинам. Первая — чтобы не смущать девушку. А вторая — она просто не могла вынести вида ее выпачканной в кровь рубахи с отсеченными рукавами. Еще и обрубок правой руки при ходьбе так колышется… Жазэль сжала губы.