Максуд нахмурился и вытер лицо. С этими богами всегда сложно. Девушка в золоте пролетела в задумчивом состоянии рядом с его лицом. Она подлетела к краю платформы и села на камень.
— Знаешь, что? Иди погуляй. Мне нужно побыть одной. — Амайанта скрестила руки на груди и уставилась на закат.
Красивое оранжевое солнце медленно садится и уходит за горизонт. Оранжевый закат. Последнее время она находила его… прекрасным. Такого раньше с ней не случалось.
— Ты умеешь летать! — запротестовал воин.
— А ты ходить! Так что, топай отсюда. Я буду наблюдать за закатом. — снова отвернула голову девушка в золоте.
— Мне он тоже нравится. — спокойно сказал Максуд.
— Вот и иди полюбуйся ним. Где-нибудь из другого места.
— Из другого? Хорошо. — Максуд подошел поближе к ней, сел так, что даже подвинул немного Амайанту. — Вот мое другое место.
Айя зло посмотрела на нахального воина.
— Дружба — это когда делишься с другом. — произнес Максуд, не сводя глаз с оранжевого диска на небосводе.
Через секунду, не в силах сдерживаться, Амайанта заплакала.
— Я никогда не стану богиней.
— Ты никогда и не переставала ней быть. А сейчас ты стала только сильнее. Думаешь, раньше много людей тобой восхищались?
— Да и сейчас не много. Один бездомный только. — усмехнулась Айя. — Это вообще не показатель.
Максуд улыбнулся. Он порылся в кармане и вынул небольшой сверток. Развернул его. Сладости. Росита готовила их для детей, но Максуд умыкнул немного. Прошлое угощение Амайанте не очень понравилось. Но ведь оно не было сладким! Воин взял несколько крошек на ладонь и протянул девушке. Та косо посмотрела на ладонь, потом ему в глаза. Отвернулась. Но рукой потянулась к крошке. Взяла ее. Мягкая. Пахнет. Такая душистая! И сладкая! Глаза Амайанты увеличились в два раза, когда она ощутила этот прекрасный вкус. Максуд довольно улыбнулся. Девушка в золоте пересела так, чтобы прислониться к воину спиной. Она брала крошки с его ладони. Так приятно есть сладенькое, наблюдая за красивейшим закатом.
Единитель добрался до дома, в котором сейчас жил. Через два от жилища Максуда. Алхимист разобрал одну из своих сумок. Ту, что была с картой, что выдал ему Ицуко. На карте имелись линии, что отмечали его маршрут. Ему же предстояло нанести на карту другой. Он прекрасно понимал, где находится полиот. И показал на карте три возможных пути. Обозначил каждый из них цифрой. Первый казался ему наиболее безопасным. Третий — наименее. Единитель сложил карту. Снял с шеи кусочек артефакта, что достался ему от матери. Он вызвал синие пиктограммы. Те закружили по комнате. Они его успокаивали. Иногда алхимист заставлял кружить их намного дольше, чем ему было нужно. Вот и сейчас. Наверное, он чувствовал себя примерно так же, как и тогда, в свой первый день в полиоте. Тогда он понял, что его жизнь изменилась раз и навсегда. Как и сейчас.
Синие пиктограммы еще немного покружили по комнате. Единитель приложил руки к артефакту. Тот превратился в широкую тонкую короткую полоску. С высеченной на ней пиктограммой. Она подходила для воды. Одна из тех пиктограмм, что была известна, но которую никто не мог применить. Негласный символ мира для любого алхимиста. Если группу встретят люди Ицуко, которые будут играть роль диких, то им достаточно будет объяснить, кто они такие и показать этот артефакт. Этого должно хватить.
Абсолютный посидел немного в тишине, переваривая разговор у маршала. Амайанта. На нашей стороне. Древний бог. Амалионы боятся возвращения других богов и поэтому жаждут уничтожить человечество. Почему сейчас? Собирали силы? Или почувствовали, что боги возвращаются? Один был с Максудом. Другой на их стороне. Неужели это все началось на самом деле? Во что же он ввязался? Алхимист вздохнул.
Он снова вышел на улицу и направился к дому Максуда. Там он объяснил той девушке, как выглядит полиот. Рассказал о болотистой местности, об опасностях, что их могут поджидать со стороны зверей или народа драйтлов, которые будут выдавать себя за кровожадных воинов. Их он просил не убивать. Творящей сказал лишний раз не показывать, кто она такая.
— А какая просьба? — спросила Жазэль, поглядывая на свою собранную сумку. — Ты говорил, что будет просьба.
Тогда алхимист поведал им, что он от них хочет. Жазэль согласилась.
— Возьми эту штуку.
Клерк подняла глаза. К ней подошла Сандрин. На руке у нее лежал куб. Тот самый, с которым она как-то раз ходила на задание еще в Минерино.