Я с трудом сдержался, чтобы не вмешаться. Уже готов был развернуться и уйти, но голос Алины заставил меня остановиться.
— Пусти, я не хочу, — пропищала она, пытаясь вырваться из хватки Климова.
А потом я поймал её взгляд… испуганный, полный слёз.
Этого хватило, чтобы сорвать все тормоза. Я оттащил Климова от Алины, и впечатал ему кулаком в лицо. Раздался негромкий хруст, Климов скатился со ступеней крыльца, растянулся на земле.
— Ты мне нос сломал, придурок, — прогнусавил он, прижимая ладонь к разбитому носу, из которого хлестала кровища.
Ощущая в груди клокочущую ярость, я по-прежнему сжимал кулаки, готовый добавить. Алина за моей спиной тихо всхлипнула, и я резко обернулся. По покрасневшим щекам сестры текли слёзы, оставляя чёрные разводы от туши.
— Ты как?
Она снова всхлипнула, зажав рот ладонью.
Вот в тот момент я, кажется, и пропал. Отчётливо ощутил и ревность, и то чувство, которое её вызвало, но тут же спохватился: это ещё что за херня? Очень строго напомнил себе, что Алина — моя пусть и сводная, но сестра. И всё же в груди продолжало трепетать тёплое волнение.
Алина скрылась в доме, а я перевёл взгляд на всё ещё валяющегося на земле Климова. Тот совершенно точно был пьян. Не знаю, соображал ли он хоть что-то, но я всё равно спустился с крыльца и, резко подхватив его за грудки, встряхнул и заглянул в лицо. Его и без того расширенные зрачки стали ещё больше. Правильно, мразь, бойся!
— Ещё раз подойдёшь к моей сестре, я тебя закопаю!
Тогда я действительно был готов сдержать своё обещание, но, спустя день, после тяжёлого и долгого разговора с отцом, спешно покинул дом, вновь слишком сильно почувствовав себя в нём чужим. Так, что на следующее лето я не приехал. А Алина… мы никогда не говорили о том происшествии. До сегодняшнего дня.
***
Алина
— Отец тогда сказал, что разочарован мной, но я не жалел, что втащил Климову, — сказал Иван, пожимая плечами. — В школе он был тем ещё уродом, и вряд ли прошедшие годы его изменили.
— Я тогда должна была сказать тебе спасибо. За помощь и за то, что не сказал отцу причину, по которой избил Климова. Отец запрещал мне встречаться с парнями, и мне бы здорово влетело.
— Разве не так должен поступать старший брат? — совсем невесело усмехнулся Иван. — Слава поступил бы также.
Я согласно кивнула, соглашаясь с его словами, но мысленно подумала, что Слава при этом прочитал бы мне нотацию не хуже отца.
— Всё равно — спасибо. И за тот случай, и за то, что сейчас принял меня в своём доме.
— Это и твой дом.
Я благодарно кивнула, когда Иван поставил передо мной чашку ароматного кофе. Сам сел напротив, сделал глоток из своей чашки. Бросил беглый взгляд на наручные часы и нахмурился, о чём-то размышляя.
Я снова подумала о том, как сильно он изменился за эти годы. И дело было не только в отросших волосах или в небольшой отпущенной бороде, дело было в его разговорах, поведении, а особенно — во взгляде, каким он теперь смотрел на меня. Он очень сильно изменился. Впрочем, как и я.
Сделав ещё один глоток кофе, я поняла, что проголодалась.
— Ты говорил, что недалеко есть кофейня? Не хочешь сходить перекусить?
Я встала и протянула ему раскрытую ладонь. Сама от себя такого не ожидала и в следующую секунду растерялась, но руку не отняла.
Иван несколько удивлённо посмотрел на протянутую ладонь, но всё же пожал мои холодные пальцы своими.
— Пойдём.
По спине пробежал рой мурашек. Я нервно закусила нижнюю губу, избегая взгляда Ивана, и поспешно высвободила руку.
Почему так неловко? Я всего лишь предложила вместе позавтракать в надежде улучшить наши сложные и натянутые отношения. Просто пообщаться и лучше узнать друг друга. Ничего большего.
Кофейня, в которую привёл меня Иван, оказалась небольшой, но по-домашнему уютной. Таких в Москве не найдёшь. На окнах кружевные занавески, на бежевых стенах — фотографии и морские пейзажи в деревянных рамочках. Столиков всего пять, над каждым светильник с плетёным абажуром.
Мы выбрали тот, что стоял у окна. Иван помог мне снять пальто, галантно выдвинул стул. Я невольно улыбнулась, наблюдая за тем, как он садится напротив.
Иван уже был готов к походу на работу, где, как я поняла, намечалось важное совещание у главврача, и был одет в голубую сорочку, невероятно подходящую к его глазам и тёмно-синий, идеально сидящий на нём, костюм. Волосы аккуратно зачёсаны назад. Я невольно поймала себя на мысли, что сейчас он скорее походил на бизнесмена, чем на врача.