В баре отдыхало не больше десятка мужчин – обычное дело для провинциальных салунов. Времена меняются, а салуны и их завсегдатаи остаются прежними. Коул подсел к барной стойке, и бармен, больше похожий на вышибалу, подошел спросить, что он будет пить. Выбор, как и положено в салуне, оказался небольшим.
– Виски или пиво? – спросил бармен.
– Двойное виски и кружку пива.
Коул молча поднял стакан с виски в память о папаше О'Ши и запил пивом. Пододвинув пустой стакан бармену, он попросил повторить виски.
– Похоже, вы сегодня собираетесь хорошенько надраться, чужестранец, – заметил бармен.
– Меня зовут Коул Маккензи. Будем знакомы. – Страшная смерть папаши О'Ши, виски и пиво – все перемешалось, образуя странный коктейль. Гнев и отчаяние дополняли его вкус.
– Никогда не видел вас раньше, мистер Маккензи.
– Наверное, потому, что я никогда здесь не бывал.
– А вы не выглядите как какой-нибудь бродяга. Что привело вас в наш город?
– Папаша О'Ши.
– Да, хороший был человек. Жаль, что его больше нет с нами.
– Да уж. Налейте себе чего-нибудь, мистер... э-э?..
– Вик Чанс.
– За папашу О'Ши, Вик! Мир его праху, – поднял стакан Коул.
– Земля ему пухом, – отозвался Вик и осушил свой стакан. – Вы родня ему или друг? – спросил он немного погодя.
– Друг. Мы вместе жили на Аляске.
– А, точно, Маккензи! Вспомнил! Что-то сразу мне ваше имя показалось знакомым, но не мог понять, где его слышал. А папаша О'Ши частенько рассказывал о вас. Он относился к вам как к родному сыну.
«Надо попробовать разговорить бармена, – подумал Коул. – Только на сей раз я буду осторожен, чтобы не отпугнуть его так же, как мальчишку в гостинице».
– Как можно не любить такого человека, как папаша О'Ши!
– Вы чертовски правы!
– Папаша О'Ши прекрасно ориентировался в шахтах, как же его угораздило сломать там голову?
– Несчастный случай... Такое бывает.
– Еще я не понимаю, как он вообще попал в шахту. Ведь он же занимался в городе почтовыми перевозками, верно?
– Верно, – коротко согласился бармен и странно умолк.
– Кстати, его занятие тоже меня удивило. Я-то думал, здесь все принадлежит Бену Лоуфорду.
– Ну, практически все.
– Все, кроме бизнеса папаши О'Ши?
– И нашего салуна. Бар «У Даллас» не его вотчина, – раздался звонкий женский голос прямо над ухом Коула. Повернув голову, он увидел, что последние слова произнесла стоящая рядом с ним блондинка – просто умопомрачительно красивая блондинка, надо признаться. Женщина выглядела лет на двадцать старше Коула и, судя по всему, когда-то, а может, и до сих пор занималась древнейшей в мире профессией. Ведя свободную жизнь странствующего холостяка, Коул частенько сталкивался с проститутками, поэтому мог распознать их буквально с первого взгляда. К тому же, похоже, женщина не делала из своего бизнеса большого секрета.
Вид ее поражал красотой и бесподобным обаянием. Вокруг нее будто витала аура грешного очарования и неотвратимого соблазна. Коулу всегда нравились такие женщины.
– Ставлю пару своих лучших сапог, что вы и есть та самая Даллас.
Женщина звонко рассмеялась, звук ее голоса приятно ласкал слух:
– Вы правы, я Даллас Донован. – Коул снял шляпу:
– Рад знакомству, мэм. Коул Маккензи к вашим услугам.
Даллас взяла с барной стойки бутылку виски и пару стаканов.
– О-о, судя по акценту, ты техасец. Давай-ка присядем за столик, Коул. Когда встречаешь парня из Техаса, безумно тянет домой.
Они устроились за дальним столиком в углу салуна.
– Ты из какой части штата? – спросила Даллас.
– Моя семья владеет землей к северо-востоку от Форт-Уэрта, вверх по реке.
Даллас лениво откинулась на спинку стула и стала бесстыдно разглядывать его.
– А ты красивый техасский парень, Коул. Смуглый, синеглазый... Похоже, твоя мамочка либо индианка, либо мексиканка.
Коул ухмыльнулся:
– Вообще-то испанка. Но выросла в Техасе, как и я. – Даллас улыбнулась:
– Должно быть, ты оставляешь за собой шлейф разбитых сердец, техасец. Длиной с Рио-Гранде, не меньше.
– Даллас, ты несправедлива ко мне. Я не играю в подобные игры. Обычно я влюблен в каждую из своих женщин.
– Неужели? Что ж, могу поспорить, ни одной из них не удалось привязать тебя надолго.
– Почему ты так думаешь? – Даллас ответила с легкой улыбкой:
– Ох, техасец, на мужчин у меня глаз наметан. Ты пока свободная птичка. Знавала я когда-то одного Маккензи. Его звали Джош. Знаешь такого?
Коул рассмеялся:
– Да мы же двоюродные братья.
– Чтоб мне провалиться! Лет десять прошло с тех пор, как я последний раз его видела. Как он? До сих пор такой же красавчик? Все еще рейнджер?
– Теперь он поселился в нашем родовом поместье. В «Трипл-Эм». – «Трипл-Эм» и есть твое ранчо?! – воскликнула Даллас. Коула немного удивила такая странная реакция молодой женщины.
– Ну да. А что такое? Слышала о нем?
– Миленький, да кто ж, начиная от мексиканской границы и до нашего грешного городка, не слышал про «Трипл-Эм»? Так, значит, ты и есть тот самый Маккензи, с которым папаша О'Ши искал золото на Аляске! Надо же, как тесен мир!
– А мне показалось, что ваш городок вообще не от мира сего. Какой-то осколок древних времен, ей-богу. Я сильно удивился, что в гостинице есть водопровод и не придется таскать воду из колодца. Даллас, здесь вообще знают, что в мире давно уже существуют такие чудеса, как поезда, электричество, телефон и другие прелести цивилизации?
– Больше ни слова, Коул! Мы любим наш старомодный городок. Не самое плохое место для жизни!
– Или для смерти, – добавил Коул, вспомнив, что приехал сюда отнюдь не для того, чтобы мило поболтать в салуне.
Даллас подозрительно прищурилась:
– Не хочешь ли ты сказать, что смерть папаши О'Ши не случайность? Так знай, Коул Маккензи, никто в нашем городе не мог причинить ему зла. Мы все любили его.
– Да-да. Мне уже говорили.
В салун вошел высокий мужчина и прямиком направился к их столику. Мужчина выглядел лет под сорок, очень подтянут, с аккуратно подстриженными усами. Костюм явно не из местного магазинчика. То же самое можно сказать о ботинках и шляпе.
– Привет, Кит, – улыбнулась Даллас. – Познакомься, это Коул Маккензи, старинный друг нашего папаши О'Ши.
– Я так сразу и подумал, – кивнул мужчина, протягивая Коулу руку. – Как поживаете, мистер Маккензи? Меня зовут Кит Лоуфорд. Я ждал вашего приезда. Я поверенный, вел все дела мистера О'Ши. Мне передали телеграмму, которую вы ему отправили перед отъездом. Очень жаль, что вас здесь ожидали такие печальные новости. Но все равно хорошо, что приехали. Есть кое-какие дела, которые касаются и вас тоже. Собственно говоря, вас и мисс Маргарет.
– Что за мисс Маргарет? – в недоумении спросил Коул.
– Дочь мистера О'Ши.
– А, конечно! Малышка Мэгги!
Коул, потрясенный известием о смерти друга, совсем забыл о маленькой дочке папаши О'Ши. Он припомнил, что папаша О'Ши говорил ему, будто у них с Мэгги больше нет никого в целом мире. Никакой родни. А теперь малышка Мэгги осталась совсем одна. Что ж с ней будет? Конечно, никто ее не бросит, но характер-то у нее – он еще знал со времен Аляски – о-го-го какой! Упрямый ребенок, ничего не скажешь. Тяжело ей придется в жизни.
Поверенный прервал его размышления:
– Мистер Маккензи, надеюсь, у вас найдется время, чтобы нам всем вместе обговорить некоторые детали?
– Да, конечно. Но где малышка Мэгги? То есть я хотел сказать – мисс Маргарет.
– После похорон она вернулась домой. Горюет.
– Она одна?
– Нет-нет, в доме живет экономка.
– Я пойду проведаю ее, – поднялся Коул, но Лоуфорд остановил его:
– После похорон мисс Маргарет дала понять, что никого не желает видеть сейчас. Никаких посетителей.