***
— Солдаты выполнили последний приказ своего командира, а Аммин сдержал слово.
Живые пленные-рабы аранийцы в лагере «бримуны» стали для раеоонцев лицензией на избежание казни. Далее, почти семь лет северяне восстанавливали Аранию. В сорок третьем, все, кто захотели, вернулись домой.
— Где, по прибытию, ребятки получили сроки за наёмничество и дискредитацию государства. Причем получили по-полной, вплоть до расстрелов. Их дела были показательными, — закончила Лара.
— Кстати, а как в дальнейшем сложилась судьба Пурэ? — поинтересовался Линар.
— Пурэ за оборону Аггании, удостоился высшей государственной награды «Герой Арании», дослужился до йнезер-генерала[1]. После войны ушел в политику и переехал жить с семьёй в частный дом на озере Викин. Мы там были. Вид просто потрясающий.
— Создатель, сколько же материала вы перекопали. Все вместе взятые сотрудники тут за всю жизнь не проводили таких расследований, что сделали вы. Теперь понимаю, почему такая высокая цена статьи.
— Информацию брали, как уже упоминали, из мемуаров переговорщика Эммилии. Про Алеана с товарищами узнали из заметок Илоны, её племянница нам одолжила на изучение. Много деталей выудили из воспоминаний детей Каддана Намэ, дочери Аммина и солдата Умана Кундэ. Финал истории — это пересказ дочери Наба уже своей дочери. На самом деле, источников очень много и каждый давал нам новую деталь в общую картину пазла. Узнали и про «Кровавую Ласку». Её брат Айк, ради которого она все и заварила, возглавил центр по реабилитации инвалидов войны, создал семью, женился на женщине отсюда из Бэинхолда, усыновил ребенка, а он в свою очередь все рассказы отчима передал нам за стаканчиком «грендона».
Линар поднялся со стула, подошел к гостям и каждому крепко пожал руку. Перед ним стояли настоящие профессионалы своего дела. Они умели докапываться до сути, что главред не часто встречал в людях данной профессии. Служи они в полиции, термин «висяк» ушел бы навсегда из оборота. С такой дотошностью просто не осталось бы не раскрытых преступлений.
— Друзья, как я и обещал, все время, что вы провели со мной, будет оплачено. Это самое малое, что в моей юрисдикции. По моему мнению, увесистый процент продаж с журнала, должен принадлежать вам. Остался последний вопрос, перед тем как мы попрощаемся. Наба захоронили в Таргедии. А что с остальными?
— Нарниса погребли на окружном полицейском кладбище для преступников города Кравау. Даже плиту не поставили. Мы его не нашли. Алеан исчез в Аггании, никакой информации о захоронении тоже не обнаружили.
— А Илона? Так и осталась лежать в том сквере?
— Нет, Илоне повезло больше всех благодаря Аммину и Каддану, если можно так сказать.
***
Арания. 20 киллометров восточнее Аггании. Тремя неделями ранее.
Жизнь с душою смерти. Именно эти слова приходили на ум, когда Лара созерцала бесчисленное множество стройных кипарисов, что проносились мимо её взора. Они высились из бесконечного океана лаванды, и не было им конца.
― Великий Создатель, поганая война… сколько же тут этих деревьев? Море… и как нам найти нужное?
― Аммаранта сказала: «узнаете из тысяч», с таким описанием пропустить его будет сложно. Главное определить, где сектор седьмой армии. — Рав сбавил скорость, заметив на обочине человека.
Остановившись, пара покинула автомобиль и направилась к работнику мемориального комплекса, который быстрыми и точными движениями ножниц ровнял одно из деревьев.
Все кругом казалось сказочным. На родине кладбища вселяют тоску и угнетение, холмики булыжников, памятники, оградки — все хаотично и индивидуально, словно ты попал на исповедь с усопшим. Можешь присесть на лавочку, поговорить, вспомнить и помянуть. А тут минимум разделения, никаких громоздких плит, больших статусов и заборов. Перед смертью равны все. Вместо тонн камня — сочная зелень, и только именные гранитные таблички с датами жизни и смерти у стволов на земле. Великий строй, сотнями рядов тянущийся к горизонту, а земля — фиолетово-розовый ковер, испещренный тысячами километров дорожек.
На каждом пересечении, высилась скульптура солдата, в одной руке держащая голубя, в другой щит, на поверхности которого зияли металлические обозначения рот, батальонов, полков и армий, солдаты которых покоились в данном секторе.
Сад Героев Арании считался уникальным по своей природе некрополем, одним из чудес света. Тут нашли пристанище сотни тысяч защитников страны, начиная от рядового состава и заканчивая генералами.
В течение пяти лет на три тысячи квадратных километров земли восточнее Аггании перевозились погибшие солдаты и офицеры. Их останки сжигали, помещая в специальные био-урны с семенами деревьев: кипарисы- мужчины, делониксы- женщины, кедры- высший командный состав от генерал-йнезеров и выше. В очень редких случаях использовались и другие растения.
Урны с останками бойцов хоронили в соответствии с частью, где они числились на момент гибели, если не было никаких данных, гранитную табличку оставляли пустой и захоранивали в зоне «безымянных героев», составлявшую 2/5 части всей территории.
Мемориальный комплекс планировался как самый большой и наилучшим образом обустроенный некрополь на всем юге — в итоге таким он и получился. Цветущий рай на пепле. Великая красота на великом горе.
Августовский день на юге выдался ясным и жарким. Легкий ветерок с Эланского моря трепал волосы женщины. Пожилой мужчина сразу обратил внимание на приближающихся незнакомцев. В особенности, на высокого парня с профессиональным фотоаппаратом на шее и странным для этих краёв цветом волос.
Вежливо поздоровавшись, женщина расспросила работника о цели их поиска и кратчайшем пути к искомому месту. Оказалось, что они уже совсем недалеко, в секторе триста сорокового полка. Дело оставалось за малым, сократить зону розыска до батальона, нужен двадцать первый пехотный.
Половину часа пара блуждала меж бесконечных деревьев, и почти на каждом, период жизни владельца обрывался отметкой 3032 года. Тысячи имен, тысячи судеб, тысячи миров — теперь лишь зеленные пики, несущие через время память о тех лихих годах.
Пройдя еще несколько сотен метров, свернули направо, и за зеленой пирамидой хвои обнаружили искомое место, слова Амаранты, дочери Аммина Пурэ, сразу обрели смысл.
На маленьком холмике, с белыми, розовыми и синими астрами высилась стройная жакаранда, одно из малых исключений этого места, подчеркивало особенность усопшего.
От красоты дерева, у пары перехватило дух. Подойдя ближе, они аккуратно отодвинули стебли вьюнка и смахнули пурпурные лепестки с потускневшей таблички, установленной у ствола.
Лара, присмотрелась к надписи.
― Илона Авонави — с трепетом в голосе прошептала она.
Рав отошел на несколько шагов от дерева, присел, поймав фокус через объектив фотоаппарата, сделал фотографию. Удовлетворенный результатом, устроился на траву в тени дерева и стал просматривать снимки.
― Хорошее фото вышло, — не отрываясь от дисплэя, довольно проговорил мужчина, в то время как женщина водила рукой по бороздам надписей на табличке.
— Смотри, тут цитата на аранийском, дай-ка телефон, сейчас переведем.
Рав протянул жене смартфон, и та, включив приложение «переводчик», навела камеру на гравировку.
— «Ты ошиблась, Юг остался за нами, дорогая моя убийца»
— Невероятно, ты думаешь это его слова?
— Определенно, это Аммин.
— Смотри расположение астр вокруг, тринадцать штук.
— Число солдат, которых она спасла своей жертвой. Символично. Спасла от собственного командира. Как точно ты вчера подметил, дорогой. «Свои стали чужими». Может так и назовем эту статью — «Свои и чужие»?
— Да, весьма емко, отличная идея, дорогая!
«Hallowed Ground» — W.A.S.P.
[1] Йнезер-генерал- звание высшего командного состава аранийских ВС соответствующее генерал-майору.