Тесовые ворота, на которых были изображены два поверженных дракона, возвышались перед ним. Совсем недавно, каких-то несколько минут назад, когда Готик только подъезжал, они уже открывались, пропуская еще двух юношей, но успели закрыться снова. Монастырь Школы Драконоборцев стоял за широким рвом, заполненным водой. Мост защищал каменный барбакан[3], почти полностью закрывавший обзор.
– Ну, храни вас Создатель! – Барон благословил своего теперь уже бывшего оруженосца. Два пажа, мальчишки восьми и десяти лет, смотрели на юношу с плохо скрываемым восхищением и завистью – следующий набор произойдет только через двенадцать лет и даст шанс лишь одному из них, младшему.
Готик рассчитывал, что его воспитатель последует за ним к башне, но старый барон лишь махнул рукой и, повернув коня, поскакал прочь. Проводив его взглядом, юноша тронул шпорами бока коня, подъезжая к воротам.
– Кто?
Гулкий голос доносился откуда-то сверху, но, сколько Готик ни всматривался, он не мог заметить его источника.
– Готик Арвальд, баронет Дольский! – крикнул он. – Мне прислали приглашение…
– Покажи.
Юноша полез за пазуху, доставая свернутый в трубочку пергамент и разворачивая его одной рукой. Упавший откуда-то сверху лучик коснулся печати, и та вспыхнула, мгновенно превратившись в черное пятно. Несколько секунд – и пергамент начал тлеть, на глазах рассыпаясь пеплом. Последний клочок выпал из руки и дотлел уже в дорожной пыли.
– Проезжай!
Створки ворот стали со скрипом разъезжаться в разные стороны. За ними обнаружилась чугунная решетка, которая неспешно поползла вверх. Когда образовался проем, достаточный для того, чтобы прошел человек, ведущий лошадь в поводу, ворота и решетка остановились. Пришлось спешиться и дальше весь путь проделать на своих двоих.
Едва он ступил на подъемный мост, сзади послышался натужный скрип. Готик быстро обернулся – решетка и половинки ворот занимали свои места. Они двигались как бы сами по себе, ни одного человека не было заметно поблизости, никто не крутил ворот, не налегал на створки. «Магия!» – догадался юноша.
В полном одиночестве, если не считать своего коня, Готик пересек мост и прошел под арку второй башни, точной копии первой, сразу очутившись на широком плацу, вытоптанном до твердости камня. Здесь даже подковы тяжелых рыцарских коней не оставляли следов.
Справа и слева возвышались мрачные здания – жилые и учебные корпуса. В глубине виднелось еще одно строение – собор, узнаваемый по шпилям и остроконечным кровлям. Из-за корпусов выглядывали другие здания – приземистые, сложенные из массивных камней – казармы, конюшни, кладовые, кухни. Кроме Готика тут оказалось еще несколько юношей, тех самых, прибывших чуть раньше.
Осмотреться как следует не дали – какой-то рыцарь мигом оказался рядом.
– Новенькие? – деловым тоном осведомился он. – Чего застыли? Ставьте коней во-он там, – он указал рукой, – и живо на плац.
– Простите, вы не подскажете… мое письмо там сгорело у ворот, и я не знаю, – начал было Готик, но его решительно остановили:
– Потом! Все потом! Не дай бог тебе опоздать на первое построение! Вот беда с этими провинциалами…
Юноша вспыхнул – его еще никто так не называл! – и уже хотел было заставить незнакомца проглотить обидные слова, но вовремя разглядел эмблему на его тунике, обтягивающей стройное сильное тело, и сам подавился всем, что хотел сказать. Кем бы ни был этот рыцарь, он уже был драконоборцем, а Готику еще предстояло заслужить это звание.
– Бегом-бегом-бегом! – Рыцарь подкреплял свои слова энергичными хлопками. – С третьим ударом колокола вы все должны быть на плацу!
Словно подтверждая его слова, послышался звон колокола, и новички сорвались с места.
– Быстрее! Быстрее! – несколько конюхов встретили их торопливыми криками. – Расседлать лошадей – и живо на плац!
– А если у кого-то нет лошади? – тут же пискнул невысокого роста веснушчатый парнишка.
– Тогда бегом на плац, пока тебя не заставили чистить чужих коней! – прикрикнул конюх, и веснушчатый сорвался с места с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь.
Готика не пришлось ни упрашивать, ни обучать премудростям ухода за лошадьми. Он завел своего мерина в свободное стойло – благо таких тут было много, – быстро расседлал, повесив седло на крюк, скрутил жгут из соломы и обтер конские бока.
– Ловко у тебя получается!
От неожиданности юноша чуть не выронил жгут. В дверях денника обнаружился незнакомый юноша. Трудно было сказать, сколько ему лет – ростом он был на уровне Готика, да и шириной плеч не уступал, но над верхней губой не росло ни одного волоска будущих усов. Зато светлые, с золотистым отливом волосы спускались ниже плеч. Будь незнакомец чуть менее развит физически, его вполне можно было принять за переодетую девушку.