— Не надо, — тихо призвал Нотонир, заметив направление её взгляда.
Стена пыли опала, вновь являя взору Хозяина Корней. Подлинного, лишённого обличия щуплого старика в зелёном плаще, усеянном листьями и семенами.
Человеческие черты расплывались, уступали место подобным старой коре наростам там, где только что белела кожа. Вытянулись пальцы, увенчанные зазубренными когтями. Лицо потускло, напоминая скорее старый почерневший череп, а изо лба Хозяина простёрлись два величественных лосиных рога.
— Что за уёбище? — на выдохе произнесла Висида.
Она вновь обратилась к тому пламени, что возжёг в её груди Нотонир.
— Поздно, — горько сказал колдун, и одним движением ладони погасил этот огонь.
Захлопали двери и ставни. Из тех лачуг, что уцелели в буйстве магии, выбирались перепуганные сельчане. Округлив глаза, они высыпали на дорогу с неясным бормотанием. Кто-то закричал, упал на колени при виде души проклятого Леса.
— Хозяин! — взвизгнула сухая старушка, прижимая к юбке двух дрожащих от слёз мальчуганов.
— Милости, хозяин! — добавил широкплечий сельчанин в разорванной на плечах рубашке.
Хозяин смерил пылающим зеленью взглядом, чуть качнул ветвистыми рогами и развёл когтистые лапы:
— Проклятье чужакам и тем, кто их впустил! — прогремел его голос. — Проклятье Сюзерену, что послал их!
Толпа зашипела, спиной Висида ощутила горячие плевки. Она стиснула зубы, взмахнула посохом, но замерла под тяжёлым взглядом Нотонира. Колдун качнул растрёпанной головой.
— Я требовал, чтобы они упёздывали! — выкрикнул молодой мужчина с очерченной бородкой на скуластом лице. — Я требовал, Хозяин!
— Готовьте достойное подношение на Равноденствие, — велел обратившийся демоном старик. — До тех же пор… Роща закрыта! И тот, кто нарушит запрет, станет пеплом на её корнях!
Он поднял руки, и вместе с тем взвился новый вихрь. Дрогнула земля под натиском дюжины крепких корней. Они прорезали дорогу в том месте, где она приближалась к мосту на узким ущельем. Заскрипели камни, заскрежетали доски — и переправа обрушилась вместе с тем, как расползлась рассещилина по воле Хозяина.
Пыль быстро осела. Лишь остатки его магии потрескивали на едва различимой границей меж рощей и селением.
Толпа пришла в движение. Свистнул камень у самого уха Висиды.
— Выродки!
— Сволочи!
— Ёбаные демоны!
Ругань распалилась. В руках селян появились коряги и лопаты. Один из сухопарых крестьян выставил перед собой ржавые вилы. Висида сдвинула брови, направила на него облепленный грязью конец посоха.
— Какие же мы демоны? — обиженно воскликнул Лаг Бо, поддерживая под руку израненного Йору. — Вы его-то видели? Рога! Когти!
— Уёбывайте! — кричала толпа.
Висида вопросительно взглянула на Нотонира. Тот хмыкнул, поджав губы и сказал:
— Так мы и поступим, — он кивнул Лаг Бо и Йору. — Сюда, пока не пришлось сделать чего похуже разбитых стен.
— Стоять, — Висида ухватила колдуна за рукав. — Клеп! Арачи!
— И Тална, да, — Нотонир поводил носом. — Что-то мне подсказывает, что им пришлось уйти до того, как они смогли нам помочь. И правильно сделали.
Лаг Бо подтащил окровавленного командира, но дальше двинулся, лишь получив одобрение мага.
— Не волнуйся, Висида, — прохрипел Йору, прикрыв глаза. — Залижем раны, найдём их. Так просто мы не сдадимся.
«Разумеется».
Упорством Своры Йору гордился, это верно. С десяток лет он выживал на диких просторах Лемии и в хищных степях окрестных держав. Но не потому ли, что не заходил дальше стычек с кособокими бандитами на мельницах?
«И ты не волнуйся, Клеп, — подумала Висида, протискиваясь по тропинке меж уцелевшими домами, пока в спину ей летели проклятья и камни. — Потерпи немного. Хрен я позволю вас бросить».
Глава 12
— Ну и вонь, — гнусаво пожаловался Арачи, сжав ноздри. — Вроде пиво, а какое-то неправильное.
— Тухлое, — безразлично бросила Тална.
Вопреки здравому смыслу, Клеп дышал полной грудью: так он надеялся поскорее привыкнуть к смраду давно скисшего пива.
«Да уж, Висида бы обстоналась от такой вони,» — мысли Клепа вновь вернулись к сестре.
Путь до хмелеварни оказался тягучим и утомительным. Уже начали поднывать ноги от коленей до пяток, а тоннель всё тянулся и тянулся. Едва спустившись из осаждённой корчмы при деревне, Клеп извлёк светокамень из шкатулки: так хотя бы было видно и рассыпанные по полу булыжники, и примостившихся в углах свода пауков. От вида последних — с кулак, не меньше — Клепсандара ещё подташнивало и на поверхности.