Стараясь не моргать в ответ, Клеп потянул за ветвистый рог и поставил венец ровнее. Тучный сельчанин почесал живот низом полупустой чарки:
— Э-э-э, — мычание переросло в отрыжку. — Эт-кто?
Старики — четверо усталых женщин и пара мужчин с пышными бородами — устремили опасливые взгляды на Клепа.
«Смелее, просто повторяй за мной, — велел Нотонир. — Приветствую, Олони! Я пришёл из священной рощи!»
— Прив-ветствую, Олони! — Клеп слишком поздно понял, что не набрал достаточно воздуха. — Я пришёл из священной рощи.
Подозрения затлели в окружённых морщинами глазах, но страх оттенял их с каждым косым взглядом на лосиные рога на голове Клепа. Выдать себя было нельзя. Иначе Свора пойдёт в Рощу вслепую.
Он вдохнул так глубоко, как только мог, и представил, как лицо наполняется сталью. Щеки застыли, больше не пытался дёрнуться глаз.
— Я — голос Хозяина Корней, — продолжил Клепсандар. — Его глаза, его уши и его длань.
Шёпот сельчан напомнил шипение гигантской змеи. Они поснимали шапки, неловко склонили головы. Последние отзвуки барабанов замолкли, когда замерли музыканты.
— Что там происходит, Вавра?
Широкоплечий олончанин с ржаными усами отложил увесистое полено и побрёл к столам. Руки он сложил на крепкой груди, пока подвижный карий взгляд изучал лже-глашатая из-под бровей, сросшихся в одну полоску.
Клеп постарался незаметно сглотнуть ком, вставший в горле.
— Глас Хозяина, — сухо произнесла старушка с сухим венком поверх седых кос. — Пришёл из Рощи.
Сельчанин подвигал угловатой челюстью и кивнул, протягивая ладонь:
— Моё имя — Сиар. Рады видеть на нашем гуляньи.
«Лукавит, гад, — Нотонир не оценил. — Не жми ему руку. Просто кивни.»
— Ладно, ладно… — Сиар посмотрел на ладонь с лёгкой обидой и прижал её к животу. — Чего же надобно Хозяину?
— Равноденствие грядёт, — передавал Клеп слова и мысли Нотонира. — Он хочет убедиться, что ваши… Кх-м, гулянья, не сорвут действо в Роще.
— Обижаешь, — Сиар поджал губы. — Мы готовимся, правда. Поленьев завезли аж от самого Иолтана — на завтра хватит с лишком.
«И на кой же столько дерева нужно на древослужении? — протянул Нотонир в разуме Клепа. — Этого говорить не надо!»
«Я понял.»
— Людям надобно погулять, — проговорил старичок, отвечавший за пополнение чарок.
Сиар смерил его пылким взглядом, но дама по имени Вавра подхватила нить:
— Тяжёлая была зима, господин, — её голос трещал, как полено в камине. — Честно говоря, последняя луна — тяжелее прочих.
Клеп посмотрел ей в глаза, не моргая, и кивнул:
— Хозяин понимает. И Хозяин вам благодарен. Именно это он и желал передать моими устами в надежде, что вы серьезно отнесетесь к завтрашнему действу.
Всё больше сельчан бросало работу и стягивалось к краю перекрёстка. Дети с интересом прорывались между ног взрослых, пока взволнованные матери тщетно пытались оттащить их подальше от чудака в лосиных рогах.
Клеп не заметил, как его взгляд задержался на четвёрке молодых девушек. Сестёр, не иначе: одинаковые в своей густоте каштановые волосы подчёркивали бронзу их кожи. Одна из девушек смущённо улыбнулась в ответ.
«Приглянулись девы, глашатай?» — Нотонир, похоже, смеялся.
«Не отвлекайся,» — попросил Клепсандар.
— Можем вам чего предложить? — спросил Сиар. — Пива, настоек? Овцы ещё коптятся, но перепела скоро подоспеют.
— Я не голоден, — отрезал Клеп по воле Нотонира, а вот желудок его зашевелился. — Подкрепитесь сами и будьте сильны на церемонии в Роще.
— Как прикажете, — сурово ответил Сиар. — Может, желаете ещё чего другого?
«Пусть те девы оголят груди и подойдут поближе,» — величественно проговорил Нотонир.
Клеп ощутил жжение в груди, уже готовое разлиться горячими пятнами по лицу. Даже коварантская смуглость редко скрывала его румянец.
«Нотонир! Какого хрена?»
«Прости, думал тебя это порадует. Воспользуешься положением, так сказать…»
«Нет!»
— Ничего не требуется, — заявил Клеп до того, как колдун обдумает следующую подлянку. — Хозяин ценит те жертвы, на которые вы уже пошли ради его воцарения.
В толпе раздался гомон. Недоумевающие сельчане расступились под напором крупного мужичка в разорванных башмаках. Он засучил грязные рукава и взвесил на ладони сучковатое полено.
— Жертвы, блядь?! — рыкнул он.
— Огор, уйди, — велел Сиар сквозь зубы.
— Вы, бляди, сына моего сожгли, в рот вас ебать! — Огор лишь раздулся ещё шире, а его налитый кровью взгляд впился в Клепа. Олончане вокруг него попятились. — За что? За козу краденную?!