Часть меня забрала с собой в могилу Фиона, спрятав все тайны, которыми было прикрыто мое рождение. Другую часть отобрал Логан, дав взамен этих детей, которые еще больше заставляют меня сомневаться в себе. А третья часть принадлежала Калебу, и о ней он знал больше чем я. Оставалась еще одна часть, которая пугала меня больше чем остальные три — та часть, что отвечала за мои странные способности. И кто может мне помочь разобраться хоть с одной из моих трудностей? Родители Фионы мертвы, смогу ли я найти хоть какие-то ответы в их доме? Узнать о себе. Может даже о настоящем отце…
Моя мечтательность не прошла незамеченной.
— Что вы прочитали за лето, мисс Туорб? — мисс Крат насмешливо смотрела на меня, с другой стороны класса.
Бет, прыснув, прикрыла ладонью рот. Но я не очень-то и растерялась. Лето прошло у меня не только в общении с Калебом. Когда я гуляла днем с детьми, пока они спали, вполне можно было что-то почитать. Как и в те дни, когда Калебу нужно было бывать на курсах в Бредфорде. Стопки книг занимали мои полки (Ура! Я наконец-то нормально могу добраться до Лутона), какие-то из них уходили на полку, откуда я буду раздаривать книги. Несколько полок только для давно любимых. И еще несколько под новые, и очень мне понравившиеся.
— Много чего, — неуверенно отозвалась я. В классе раздались смешки. — То есть нужно подумать, чтобы вспомнить все.
— Тогда может, назовете те, что больше всего запомнились?
Я смущенно оглядела лица одноклассников смотревших на меня. Мне это напомнило прошлый год — тогда внимание всех тоже постоянно было вокруг меня.
— Томаса Харриса, например.
Лица некоторых одноклассников одеревенели и побледнели. Думаю, это были те, кому Дрю рассказывал о своем восхищении персонажем Ганнибала Лектора. Мне стало жарко. Как-то некстати я это болтнула.
Мисс Крат заметила, как занервничали некоторые ученики.
— А что-нибудь из классики?
— Сомерсет Моем.
— Что именно?
— Узорный покров.
— И что именно тебе там понравилось. Какая-нибудь мысль стала интересной?
Я задумалась. Эта книга так давно была моей любимой, но я теперь задумалась, было ли в ней именно то, особенное, что привлекало меня к ней. Это должно быть что-то, что напоминает меня.
Я побледнела, когда поняла что. Подняв глаза на мисс Крат, я не могла сказать то, что пришло мне на ум. Не думаю, что одноклассники и она будут рады узнать, что такая же ненависть, как и у Уолтер Фейн, часто владела и мной. Я тоже искала выход из состояния «человеческого рабства», и до сих пор нахожу в себе силы противостоять судьбе, реализовать себя. Но у меня не получается. Возможно отсюда ненависть, желание мстить.
— Жертвенность. Борьба за идеи. Поиск смысла в жизни.
Мисс Крат удивленно улыбнулась и обернулась теперь ко всему классу.
— Интересная мысль. В этом году мы должны прочитать другую книгу Моема «Бремя страстей человеческих», но если кто-то хочет, может прочитать названую Рейн. Но главное для всех вас, эссе на тему жертвенности, жизненной философии и выбора в книгах Моема. А также тема ненависти.
Все принялись записывать, и я тоже, но медленнее, и не так активно, как и все остальные. Тема эссе меня напугала. Как написать его и не попасть вновь к психиатру? Представляю, как мисс Крат удивиться, перечитав все гневные строки. Пусть меня не обманывали и не изменяли, но быть такой же хладнокровной, я точно умела.
— А вы мисс Туорб, прочитаете другую книгу.
— За лето я перечитала практически все его книги.
Я успела заметить, каким удовольствием блеснули глаза мисс Крат, но она успела подавить это чувство. Не в ее правилах было иметь любимчиков, но я и так знала, что нравлюсь ей как прилежный ученик. Впервые я задумалась, над своим поступлением в университет с полной реальностью. А что если обратиться к мисс Крат за подготовкой по литературе и языку? Заодно еще смогу занять время. Так пройдет целый год, а на следующий мы вместе с Калебом поступим в университет Глазго. Если, конечно же, ничего не измениться между нами.
Прозвенел звонок. Бет собиралась так быстро, что можно подумать нас сейчас заставят мешки с цементом таскать.
— Подожди меня.
Бет недовольно скривилась, но не стала выходить из класса.
— Мисс Крат, можно с вами поговорить?
Учительница английского подняла на меня глаза, но удивленными они не показались.
— Да. Я ожидала от тебя некоторого разговора. Куда хочешь поступать?
— Университет Глазго, — скромно отозвалась я, почувствовав, что при этом краснею. Это было высоким замахом. Мисс Крат, тоже вспыхнула — но причиной были несбывшиеся надежды, я видела это по ее глазам.
— Хочешь, чтобы я тебя подготовила?
— Да, если можно.
— Хорошо, но где-то с ноября. Я буду занята эти два месяца.
Наверное, радость моя была слишком уж откровенной, так как мисс Крат рассмеялась.
— Но я могу подготовить для тебя список книжек, которые ты должна будешь прочитать. К каждой напишешь рецензию, эссе или рассказ. Буду их проверять.
— Спасибо.
Мы вышли с Бет в коридор, и я улыбалась всю дорогу к классу.
— Улыбайся не так сильно, парни по коридорам падают замертво.
Я удивленно обернулась к Бет.
Она рассмеялась.
— Люди редко видят тебя улыбающейся так, как ты улыбалась сейчас…ну или как улыбаешься Калебу.
Я недоверчиво огляделась вокруг. Бет пожала плечами.
— Это сущая правда. Улыбайся немного чаще, пусть люди знают, как ты хороша с улыбкой!
Спасибо за комплимент. Но я и сама считала, что улыбаться не помешает. Особенно после того, что я подумала о ненависти. Ненависть… странно, почему я начала думать о ней в последнее время. По той самой причине, по которой стала так не уверена в себе — я не знала кто я!
Тренировка по волейболу прошла в таком активном темпе, что я забылась, и не заметила, как пролетело время. Чувствуя, как ноют мышцы и, предвкушая встречу с Калебом, я поняла — это именно то, что мне нужно. Волейбол не позволял мне задумываться о разлуке, к тому же давал желанную нагрузку.
Распрощавшись с Бет, я спешила домой, зная, что меня там должен ожидать Калеб. Стопроцентной уверенности не было, и все же я надеялась застать его дома по приходу из школы.
Машина Калеба, темно-синий джип, стояла у нашего дома и я сразу же радостно бросилась к дому, если бы меня не остановил тихий смех, доносящийся от машины. Резко развернувшись, я увидела Калеба сидящего под колесом своего джипа.
— Почему ты здесь?
Я смотрела на него, впитывая за раз все черточки бледного лица. Глаза, как два больших озера, окунувшись в которые невозможно было выбраться обратно. Волосы не короткие, но и не длинные — ровно на столько, на сколько нужно соответствовать моде. Смотря на них, хотелось погрузить свою руку и растрепать напускную небрежность его прически.
Калеб смотрел, не отрываясь, так ничего не ответив, тело его даже и не думало двинуться в мою сторону. Когда мы смотрели друг на друга, казалось время останавливается, и ниточка протягивается от моих глаз к его. Вот так как сейчас.
Сложно было удержаться на месте, не знаю, кто сделал первым шаг, но спустя миг я оказалась прижата к его холодной груди. Резковатые холодные губы нашли мой рот, и сердце забилось в привычном ускоренном ритме. Мои руки потянулись к его волосам, по пути встречая его холодную шею, подбородок. Дыхание Калеба обдавало холодом, сердце неистово продолжало биться, отвечая на его прикосновение.